Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

Итак, идея нации, оказывается, является "идеологической (то есть спекулятивной) конструкцией, которой пытались придать статус научного знания и объективной исторической закономерности". И которая "легла в основание государственной стратегии идентичности, нацеленной на формирование нации "россиян".

Говоря здесь о чужих спекуляциях и называя спекуляцией единственную альтернативу подло взорванной и отнятой у русских империи, Соловей проявляет талант настоящего спекулянта. Потому что он цепляется за слово "россияне" – этот шедевр демократического идиотизма. И начинает танец вокруг идиотизма после того, как задел нечто, к этому идиотизму никакого отношения не имеющего. Вот почему я предлагаю отбросить химеру каких-то там "россиян", взять нормальное слово "русские" и спросить Соловья: возможны ли, по его мнению, русская нация, в полном смысле этого слова, и русское национальное государство?

Но Соловью-то надо цепляться за очевидный идиотизм. И танцевать вокруг него свои далеко идущие танцы. Что он и делает:

"Данная стратегия (сама стратегия, а не ее "россиянское" искривление) увенчалась блистательным провалом, а попытки продемонстрировать ее успех – откровенное лукавство или добросовестное заблуждение, вызванное отождествлением двух тесно связанных, но разнородных явлений. Речь идет об отождествлении территориально-страновой идентификации с идентификацией с политической общностью. Считая именно Россию (а не СССР, СНГ или Союз России и Белоруссии) своей страной, жители России не образуют общности, имеющей общую политическую мифологию, общие ценности и символы, то есть политической (гражданской) нации в подлинном смысле этого термина. Территориальная идентификация – необходимое, но недостаточное условие для ее возникновения. То общее (в смысле политической мифологии, ценностей и символов), что у нас имеется, относится к остаткам советского наследства, а не к постсоветскому бытию. В этом смысле "советский народ" и особенно русские как его ядро был ближе к идеалу политической нации, чем современные россияне".

Что такое весь этот пассаж? Это следующий, третий по счету, крик.

Первый – "забудьте о СССР!"

Второй – "забудьте об империи вообще!"

Третий – "забудьте о национальном государстве! Поезд ушел!"

Для того, чтобы этот третий крик услышали, можно задним числом сделать реверанс в сторону советского. Ведь его уже похоронили!

А речь-то идет об очень живых вещах. Эта живая вещь – русское национальное государство. Его надо окончательно и бесповоротно у русских изъять. И поскольку напрямую это сделать трудно, то надо как следует поглумиться над термином "россияне", этим и впрямь весьма удобным "мальчиком для битья". Не знаю, как уж там у Соловья с наукой. Для меня это, честно говоря, неважно. А вот в игровой демагогии он вполне преуспел:

"О силе и мобилизационном потенциале "россиянской" идентичности говорить уже вообще не приходится. Если в апогей советской эпохи (еще один реверанс умершему) жертвование (не обязательно жизнью, хотя и жизнью тоже) во имя и для "нашей советской Родины" было распространенным явлением, идеологическим нормативом и общественно поощряемым образцом поведения, то попробуйте найти среди "россиян" хотя бы одного человека, пожертвовавшего хотя бы чем-нибудь, не говоря уже о жизни, ради "суверенной демократической России". А ведь "дело прочно" только тогда, когда "под ним струится кровь".

А тысячи погибших в Чечне? Они списаны в архив вслед за жертвами других эпох? Если с таким жеманно-пренебрежительным скотством относиться к крови, то ее никогда не будет! Дело крепко, когда оно не "наше дело" ("Коза Ностра"), а "общее дело". А струится кровь под делом, когда ее на коленях собирают в жертвенную чашу.

Кровь струится, коль над ней

Не глумится Соловей.

Тысячи погибших в Чечне, и не только там,- погибли не за Россию? Скажете, что не за демократическую – и что? Была и есть кровь, которую проливают, чтобы не допустить распада России! Не было бы ее – Басаев был бы уже в Кремле. И пусть все соловьи противоположного – не будят во мне воспоминания минувших дней, когда они чирикали вслед за предателем России Лебедем: "Те, кому не нравятся соглашения в Хасавюрте, пусть берут автомат – и в Чечню". Потому что я помню конкретно, кто, как и что чирикал. И если тогда и вышвырнули Лебедя пинком под зад из Совбеза – то в память об этой крови.

Итак, кровь, конечно, проливалась за Россию как единую историческую личность, а не за демократию и "россиян". Но она проливалась. И упражняясь в танцах вокруг "россиян", Соловей на самом деле посягает на другое – на русскую нацию и русскую национальную Россию.