Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

Значит, нужна другая грузинская элита. Ее еще попробуй сооруди… А с этой что прикажете делать? Да и вообще – не в американских правилах переутруждать свой бюджет, создавая очаги процветания на каких-то "банановых" территориях.

Если же принять Грузию в НАТО, войти в Грузию, а ее процветанием и стабильностью не заниматься самым серьезным образом, то результат будет сугубо отрицательным. Пришедшие на такую территорию войска будут поглощены расширяющейся воронкой грузинской нестабильности.

Недаром даже вопрос о НАТО на Украине – и то является открытым. А после нового витка украинской нестабильности – не просто открытым, а уже почти закрытым. Хотя, конечно, американцы будут рваться на Украину гораздо больше, чем в Грузию – потому, что они не могут позволить немцам разместиться на Украине, так сказать, со всеми удобствами.

Что же, повторяю, произошло? И кто они, эти фигуранты, про которых можно сказать: "По делам их узнаете вы их"? И в чем дела-то? Мы что, приостановили вывод своих войск из Грузии? Мы, наоборот, ускоряем вывод оставшихся скудных клочков нашей военной силы.

Представьте себе, что Грузию приняли бы в НАТО за считанные дни, и через месяц туда были бы введены войска. Мы реально (не в галлюцинативных ультрапатриотических снах) никакой войны в этом случае не могли и не должны бы были затеять. Это, как говорится, ежу понятно.

Так что мы должны были бы сделать? Утереться? Ответить очередным поджатием хвоста на демарш ненавистной суперсилы?

Отнюдь. Со стратегической точки зрения, нам надо ответить себе на один-единственный вопрос: в какой мере мы хотим присутствовать на Кавказе, и где именно. А этот вопрос есть часть другого вопроса – о нашем присутствии в мире. Хотим ли мы это присутствие повсеместно расширять? Хотим ли мы его уменьшать? Хотим ли мы его где-то уменьшать, а где-то увеличивать, и тогда где именно?

Предлагаю рассмотреть все возможности. И начать с возможностей расширения российского присутствия. Как в мире, так и в каждом его отдельном регионе. Потому что российское присутствие в мире – это не абстракция. Это сумма российских присутствий на сопредельных России территориях (пресловутое "ближнее зарубежье"). А также в других частях мира (дальнее зарубежье).

Присутствие на сопредельных территориях – особо существенно. Потому что только через эти частные территории Россия может расширять свое общее присутствие и свою общую роль. Кроме того, эти территории входили в состав царской России и СССР. Они исторически воспринимаются как свои. Их потеря – как ампутация частей российского единого целого. Без восполнения этих потерь российское государство все равно оказывается инвалидом, калекой. И ведет себя соответственно, и другими воспринимается в этом, так сказать, весьма печальном контексте.

Как расширить присутствие? Это обсуждалось неоднократно.

Сценарий #1 – возбудить центростремительную тягу к России у народов, находящихся на отсеченных территориях. И через это восстанавливать свое присутствие без деструкции самих территорий. То есть, возвращать в российскую орбиту – культурную, экономическую, политическую – всю Грузию, а не Южную Осетию и Абхазию. Всю Украину, а не Новороссию и Крым. Всю Молдавию, а не Приднестровье. Весь Казахстан, а не его северную часть. И так далее.

Для того, чтобы решить такую расширительную задачу (назовем ее "расширительной задачей-максимум"), нужно особо мощно нарастить тяготение к России даже у "некомплиментарных" к ней народов ближнего зарубежья. Вряд ли это можно сделать с помощью угроз депортации представителей этих народов, отнесения их к категории так называемых "чурок", и через прочие аналогичные фокусы. Это очевидно даже последнему дегенерату.

Но есть влиятельная точка зрения, согласно которой возбудить центростремительную страсть у "некомплиментарных" к России народов уже нельзя, да и не нужно. Последнее продиктовано соображениями, так сказать, нерационального характера, укладывающимися в знаменитое новорусское "западло" (а также в его более классические, но по сути аналогичные, словесные определения).

Можно ли этим руководствоваться в геополитике – вопрос отдельный. Легче всего сказать, что нельзя. И это будет совершенно правильно. Но недоучитывать роль эмоций – по сути, тоже неграмотно. Вам скажут, что если нельзя, но очень хочется, то можно. И что все время утираться – это тоже плохая геополитика. Но главное, вам скажут, что "поезд ушел". Что повернуть общественное мнение на некомплиментарных сегментах потерянной территории невозможно. Что они – "отрезанный ломоть".