Леонид Млечин - Юрий Андропов. Последняя надежда режима.

В августе 1944 года Густав Гусак активно участвовал в подго­товке словацкого национального восстания. После войны он предложил присоединить Словакию к Советскому Союзу, но руководство Чехосло­вакии его не поддержало.

Еще в сентябре 1948 года руководитель Венгрии Матьяш Ракоши доносил Сталину, что компартия Словакии распалась на фракции: «Одну из фракций возглавляет председатель Словацкого Совета упол­номоченных Г. Гусак. В эту фракцию входят Клементис, Новомеский и вообще словацкая интеллигенция и студенчество. Фракция имеет резко националистический, антисемитский, антивенгерский характер».

Владо Клементис был министром иностранных дел Чехословакии, известный словацкий поэт Лацо Новомеский был с 1945 года министром просвещения и культуры Словакии. Словацккми «буржуазными национа­листами» заинтересовались советники из Министерства госбезопасно­сти СССР.

В марте 1950 года советские чекисты докладывали Праги: «В ре­зультате тщательно организованного при нашем участии следствия по делам арестованных получены важные показания об активной вражеской работе ряда лиц, занимающих ответственное положение в чехословац­ком государственном аппарате».

В списке значился и Гусак, и Клементис, и Новомеский. Разуме­ется, сыграли свою роль и внутренние склоки и противоречия в руко­водстве республики. Профессиональный юрист, Гусак своими манерами и образованностью отличался от малограмотных аппаратчиков. Они презрительно именовали его «барином».

Густав Гусак боролся за власть с другим выходцем из Слова­кии — Вилемом Широким, который стал главой правительства. В этой борьбе Гусак потерпел поражение. Поначалу глава Чехословакии Кле­мент Готвальд защищал Гусака и Владо Клементиса. Но советские че­кисты представили фальсифицированные материалы, из которых следо­вало, что Клементис и Гусак готовили покушение на Готвальда.

По спискам, составленным с помощью советских чекистов, в 1951 году в Словакии арестовали несколько десятков человек, в том числе Гусака. В апреле 1954 года он был приговорен к пожизненному заключению на процессе по делу «словацких буржуазных национали­стов».

Пересмотр кампании репрессий в Чехословакии начался значи­тельно позже, чем в Советском Союзе. Только в мае 1960 года Гусака амнистировали и освободили. Но в политику дорога ему была закрыта.

«В каком-то разговоре, — вспоминал Хрущев, — Новотный упо­минал его фамилию, рассказывая о том, что в Словакии многие люди настроены националистически, что словаки вообще большие национали­сты и с ними очень трудно договариваться. Дескать, Гусак тоже вел упорную и активную националистическую пропаганду и организационную работу против руководства тогдашней Чехословакии. Так ли это? Впрочем, словацкий национализм не мешал любви к СССР».

Дубчек добился реабилитации Гусака. В 1964 году его восста­новили в партии, В Словакии он был популярен, потому что отстаивал интересы своего народа. Новотный велел предложить ему пост заме­стителя министра юстиции. Дубчек пригласил Гусака. Тот чувствовал себя очень уверенно и от должности отказался. Для него пост замми­нистра был слишком мал. Он решил подождать.

Когда Дубчек стал руководителем страны, Гусак прислал ему письмо с поздравлениями, в котором писал, что готов вернуться в политическую жизнь. Дубчек попросил Биляка спросить Гусака, кем он хотел бы быть. Тот ответил, что готов занять любую должность, в том числе и переехать в Прагу. В апреле Гусак получил должность заместителя главы правительства.

21 августа, когда в Братиславе уже грохотали советские танки, он уверенно сказал одному из коллег:

— Я выведу народ из этой катастрофы.

Сразу после встречи в Москве Гусака избрали вместо Билика ру­ководителем компартии Словакии, хотя многие советские дипломаты и советники считали его словацким националистом. Словаки голосовали за него как за сторонника Пражской весны. Он автоматически вошел в президиума ЦК КПЧ. Андропов распорядился установить Гусаку аппарат ВЧ-связи. В Братиславу отправили полевую ВЧ-станцию.

Мы были обескуражены тем, что советское политбюро вело себя как банда гангстеров», — вспоминал секретарь ЦК компартии Чехосло­вакии Зденек Млынарж. Но все лидеры Пражской весны, включая Дубче­ка, продолжали верить в = коммунизм и не могли порвать с Советским Союзом. Они уговаривали себя, что еще не все потеряно. Компромисс с Москвой позволит продолжить реформы в Чехословакии. Надеялись, добавим, что и сами смогут сохранить свои должности.