Сергей Кургинян - Смысл игры и другие выступления

Я не понимаю — я не иду на выборы, со мной можно потом побороться, почему сейчас?! Теперь с Путиным. Начиная с момента, когда Путин сказал, что он — антиоранжевый, а все остальные начали оранжироваться (Жириновский — с галстуком своим оранжевым, Миронов — с белой ленточкой, Зюганов — с Ксюшей Собчак, Прохоров — всеми возможными способами), с 38 %, которые были у Путина, начался рост за 60! С тридцати восьми — за шестьдесят!!! Я не видел такого! Это говорит о том, что такое народ русский на сегодняшний момент — что все понимают, что ладно, потом разберёмся, та политика [или] другая, хорошая или плохая, но вот просто так страну иноземцам не отдадим! Начался рост с 38 до 60! Я не знаю избирательных кампаний в мире, которые так происходили! И теперь все говорят, что это сделали две силы: сами оранжоиды, которые объявили вот эту отвратительную войну и показали свои рожи, и другие конкуренты Путина, которые все присягнули оранжоидам! Мировая пресса пишет, [что] у Путина два главных поддерживающих центра — это высокие цены на нефть и плохие конкуренты.

[Аплодисменты]

Теперь о том, честное оно или нечестное. Я продолжал выполнять вот этот КАРИК, всё, что мы сказали. Опять-таки, опять, рассказываю. Мы обратились ко всем оппозиционным движениям с предложением подписать договор о легитимности выборов. Договор о легитимности — как выборы будут признаны легитимными. Давайте назовём самые жёсткие условия, давайте контролировать как угодно жёстко, но когда будет окончательный результат, его надо будет ПРИЗНАТЬ. Это услышал Эрнст, руководитель Первого канала, и Первый канал начал некоторую композицию, которую я, естесственно, не мог начать (кто я такой для Парфёнова? — ненавистная фигура). Меня зовут на передачу Гордона «Гражданин Гордон», и я вдруг вижу — стоит Жириновский, Прохоров, Миронов, а также Парфёнов и я с моими коллегами. И говорят — вот представители двух враждующих лагерей, они согласны или нет вместе подписать договор о легитимности? Парфёнов говорит: «Согласны.» Гордон просит: «Подымите руку.» Парфёнов подымает. Мы тоже подымаем руку. И кандидаты в президенты, кроме ушедшего Жириновского, подымают руки. Это происходит, ну, я не помню точно день… там где-нибудь в четверг… В четверг, не важно. В четверг. Ночью в четверг я улетаю в Новосибирск открывать выставку. Пятницу я провожу в Новосибирске, в субботу переезжаю в Новокузнецк. В пятницу вечером, в условиях, когда в 5 часов вечера мы подали Парфёнову первый черновик этого переговорного документа, в пятницу вечером звонит газета «Коммерсант» и говорит, что в субботу выйдет номер, в котором будет РАЗГРОМЛЕНА сама ИДЕЯ легитимности выборов. Как можно разгромить идею легитимности выборов?! Как можно разгромить идею общественного договора и говорить, что ты — либерал?! Но главное — как можно за ТРИ ЧАСА, с семнадцати [часов] до двадцати переверстать номер?! Какая могучая сила должна быть включена для того, чтобы за 3(!) часа переверстать номер! И какими непорядочными людьми надо быть, чтобы первые черновики соглашения, — благородного соглашения о легитимности! в котором каждый вносит свои пункты, свои условия (общественный договор, идея-то: вносите любые пункты) — чтобы ЭТО торпедировать в условиях, когда есть [ещё только] первый черновик! Статья в «Коммерсанте» выходит, в ней оболгано всё! И совершенно ясно, что поскольку передача-то Гордона выйдет в воскресенье, и все увидят поднятые руки, то эта ложь будет компрометировать одного человека — «Коммерсант» и его руководителя, и больше никого. Значит, это было колоссальное давление на канал, чтобы канал не выпустил передачу! Канал ВЫПУСТИЛ передачу! На следующий день давление стало ЗАПРЕДЕЛЬНЫМ! Оно было отбито во вторник, и было сказано, что договор будет подписан в четверг. А в среду с высочайшего либерального уровня было РАЗГРОМЛЕНО соглашение и «Лиге избирателей» было сказано: «Не сметь это подписывать! Вы думаете, что это понравится Кремлю, а нам это НЕ НРАВИТСЯ!» И сказано это было либеральным крылом Кремля.

Стало ясно, что нелегитимность нужна вообще! Одновременно с этим, «Круглый стол 12 декабря» заявил, что он ничто не признает легитимным — любые самые прозрачные выборы! Парфёнов с тоской вышел из соглашения. Всё вступило в новую фазу. Запахло кровью и эксцессом. Очень сильный запах! В этот момент мы сидели и занимались только одним. Мы занимались тем, что следили за чистотой выборов. Я должен вам доложить что сделали группы наших наблюдателей, в которые входили многие тысячи людей(ибо все же люди по цепи переговаривались друг с другом), и группа тех, кто собирал информацию, в которую входили сотни людей. Мы собрали и расклассифицировали ВСЕ претензии ВСЕХ, кто наблюдал за выборами: американской организации «Голос», радио «Эхо Москвы», Григория Явлинского, партии «Правое дело», Геннадия Зюганова [и других]- мы собрали ВЕСЬ массив претензий. Весь! После умеренной, очень умеренной обработки этого массива, когда отсеивались только заявления по принципу: «выборы нелегитимны на данном избирательном участке, потому что там узкий коридор и грязный пол». Вот когда такие вещи говорились — это отсеивалось. Всё остальное было нами ПРИЗНАНО, понимаете? Не анализировалось по различным видам, а было ПРИЗНАНО! Мы сказали: «Если есть хоть одно замечание принципиального типа на одном из участков, мы этот участок ВЫЧЁРКИВАЕМ!» Это называется «принцип максимальной верхней грани» — вот сколько могут составлять МАКСИМАЛЬНЫЕ претензии, да? Вот если есть некий идеальный суд, то он всё равно часть претензий удовлетворит, [часть — ] нет. А вот если он удовлетворить 100 % претензий всех кто говорит, что выборы были нечестными, [то] сколько будет претензий? Реально выяснилось, что это 495 участковых избирательных комиссий. Четыреста девяносто пять! (Может быть сейчас, мы ещё 5–6 добавим.) А их — 95 ТЫСЯЧ. И максимальный уровень коррекции в случае, если приняты все претензии, составляет 0,4 %. Я же не говорю, что не было махинаций где-нибудь внутри этих участков и всего прочего. Но через 2 дня будут выложены 95000 участковых избирательных протоколов, подписанных оппозиционными партиями. Все их просуммируют, и будет ясно, что разница составляет полпроцента!