Александр Гогун - Черный пиар Адольфа Гитлера

Это единственный правильный путь, по которому должны идти и мы.

Основной экономической проблемой, над разрешением которой политики и экономисты больше всего ломали голову, была проблема распределения богатств. Если в США до последнего времени были миллионы безработных, не имевших чем накормить и во что одеть свои семьи, то это объяснялось не тем, что Америка производила слишком мало для того, чтобы удовлетворить потребности своих граждан, а неравномерностью распределения богатств. Все богатства там сосредоточены в руках небольшой группы капиталистов. Случалось, что товары гнили и портились на складах, их бросали в море, чтобы из-за избытка их не начали падать цены, а тем временем миллионы безработных влачили полуголодное существование, любуясь; как миллионеры катались в своих роскошных лимузинах.

Другой крайностью, своего рода „опрокинутой“ карикатурой на США является экономическая система Советского Союза, где вообще нет богатых, а все богатства сосредоточены в руках государства, скупо выдающего гражданам минимальный заработок и инвестирующего все средства в дело создания гигантской военной промышленности, тратящего колоссальные суммы на коммунистическую агитацию в других странах и на экспорт промышленных изделий себе в убыток. Последнее кажется странным, а, между тем, за счет советского обывателя за границу вывозилось колоссальное количество промышленных и сельскохозяйственных товаров по ценам ниже себестоимости, причем дефицит покрывался из карманов советских граждан. С точки зрения марксизма, это имело два преимущества: во-первых, за вырученную валюту можно было покупать машины, необходимые для создания мощной военной промышленности; во-вторых, низкая цена советских товаров подрывала конкуренцию местных промышленных предприятий, вынужденных закрываться и выбрасывать рабочих на улицу. Ведь большевики до последнего времени оставались верны своему старому принципу: чем хуже рабочему, тем лучше нам, потому что тем больше надежд, что начнутся беспорядки и в остальной Европе. Таким путем на местах создавался авангард революционных армий, приверженцев Москвы, вербовавшихся из людей, обездоленных ею же. А Москва лицемерно присылала рабочим, которых она только что выбросила с семьями на улицу, копеечное вспомоществование из средств, собранных ценой лишений и нищенской жизни русских рабочих и крестьян. И за границей находилось немало наивных, свято веривших в благородство своих предателей, воображавших, что единственным другом пролетариата является большевизм, и что освобождение придет с Востока.

Этой политике нельзя отказать в исключительной ловкости. Однако секрет ее силы, конечно, только в неосведомленности рабочих масс.

Между двумя подводными рифами, о которые разбилось столько политических и экономических систем, между произволом капитализма и рабством марксизма уверенная рука кормчего Великогермании умело и быстро провела германский государственный корабль.

Принцип, на котором основан экономический строй Германии, чрезвычайно прост: „Изобретай, создавай, обогащайся, но только с условием, что ты исполнишь все свои обязательства по отношению к своим соотечественникам“.

Инициатива частных предпринимателей в Германии не ограничивается и не тормозится ни в торговле, ни в промышленности. Но каждый предприниматель обязан:

Во-первых, платить рабочим определенные установленные государством ставки, обеспечивающие им вполне приличное существование, и

Во-вторых, создать своим рабочим и служащим хорошие социальные условия, гарантированные государством.

Национал-социалистической партии пришлось вести упорную борьбу за признание нового порядка. Не мало было работодателей, которые считали вмешательство государства в их частные дела недопустимым посягательством на их исконные права; рабочие же, распропагандированные марксистскими агитаторами, свято верили, что истину можно найти только в произведениях Карла Маркса и что, лишь победив классового врага, можно будет „путем насилия“ добиться создания справедливого порядка. Лживое учение марксизма побуждало многих рабочих отказаться от всякой попытки договориться с работодателями. Казалось, в ослеплении ненависти рабочие не хотели даже допустить мысли, что человек не враг своему ближнему и что в интересах каждого договориться и работать сообща на благо Родины.

И вот в минуту общего ослепления и ненависти, когда, казалось, волна марксизма захлестнет страну, когда левые партии имели абсолютное большинство в рейхстаге, а евреи заправляли всеми делами, группа идеалистов решила начать поход против учения лжи и ненависти, державшего свыше полувека во власти своих идей рабочих всего мира.