Сергей Кара-Мурза - Евроцентризм – эдипов комплекс интеллигенции

Примерно в то же время, когда бомбили Ирак, Цивилизация дала еще более красноречивый урок. Морские пехотинцы, которые «возвратили надежду» Сомали, разрядили свое уставшее от молчания оружие против группы «партизан» в Могадишо. Тогда, в январе, никто даже не выяснял, против какой группы. В конце концов, какая разница? Диктор телевидения (в Европе оно почти не различается от одной страны к другой) сказал с гордостью, что «огневое превосходство американских войск было подавляющим». На деле «партизаны» не осмелились произвести ни одного выстрела и тут же подняли белую тряпку – благородная акция с начала до конца записывалась на пленку (это только в июле сомалийцы стали камнями забивать телерепортеров, снимающих такие акции). И мы видим на экране, как гиганты из морской пехоты ведут плененных противников – нескольких дистрофиков, некоторых на костылях. И, как последняя нота этому гимну Демократии, диктор добавляет, с тонкой иронией: «Похоже, что сомалийцам не понравилась атака американских войск ибо голодающие дети стали кидать камни в грузовики, везущие им гуманитарную помощь». И образ детей-скелетов, из последних сил кидающих камешки в мощные грузовики «US Army», везущие им еду, – исчерпывающая характеристика этой Цивилизации.

Повторим вновь, что двойные стандарты морали все более жестко применяются ко всем этническим, культурным и идеологическим группам, которые вполне осознанным решением включаются в число «чистых» или исключаются из их числа. Недавно в ряде стран Европы с успехом прошли циклы фильмов Хичкока. Эти фильмы – наиболее интеллектуально и этически безупречно выраженное мироощущение современного общества. Что же мы видим? Вот один из шедевров («Разорванный занавес»). Молодой блестящий американский ученый просит политического убежища в ГДР. Казалось бы, какая никакая, а все же Германия. К нему приставляется на первых порах офицер госбезопасности – помогает ему искать квартиру, вводит в курс обыденной жизни и т. д. Этот офицер (разумеется, круглый дурак), помогает американцу вполне искренно и ни в какой из моментов не проявляет враждебности – так это представлено в фильме. Он не знает, что молодой физик приехал, чтобы выведать секретную формулу расчета траектории ракет, которую открыл один математик в Лейпциге. В картинной галерее в Берлине физик ловким маневром отделывается от своего сопровождающего, берет такси и едет за город, на ферму, на явку с подпольщиками-антикоммунистами. Но – немцы есть немцы – офицер «Штази» добывает какую-то мотоциклетку и тоже приезжает на ту же ферму. С глупым хохотом входит на кухню, где физик беседует со своей соратницей, и те его хватают вдвоем и убивают оригинальным способом: засовывают головой в духовку, пускают газ и держат, пока он не перестает трепыхаться. И ни тени сомнения. Никакого внутреннего конфликта из-за необходимости убить человека ради выполнения своей миссии, какой бы благородной она ни была. Никакого намека на то, что, мол, как трагичен это мир, как абсурдна эта холодная война и т. д. Герой-ученый выполняет свою миссию, ликвидируя по пути еще сколько-то ничего не подозревающих «красных» немцев. О каком международном праве и о каких «общечеловеческих ценностях» можно говорить после показа этого шедевра европейской культуры?

Случай этот тем более красноречив, что буквально в то же время в СССР был снят тоже неплохой фильм – «Мертвый сезон». Там недотепу, актера детского театра, посланного в Германию для опознания бывшего врача-преступника, обводят вокруг пальца, хватают и пытают его бывшие же мучители. Советский резидент, раскрывая себя, выручает товарища – и напоследок разрешает ему дать всего одну зуботычину фашисту-ученому. Сам сдается, не пытаясь ни защищаться, ни кого-либо убивать. И дело не в том, работал ли КГБ более благородно, чем ЦРУ. Возможно, они выполняли одинаково грязную и жестокую работу, оба фильма основаны на художественном вымысле. Проблема в том, что принимает, и что отвергает соответствующая публика. Если бы в фильме советский шпион убивал граждан страны, с которой мы не находимся в состоянии войны, это вызвало бы возмущение и отвращение советского зрителя. Зритель же фильмов Хичкока и тени сомнения не выказывал при убийстве граждан ГДР. А о русских и говорить нечего – в самых современных фильмах (даже на историческую тему – о Русской Калифорнии) их кладут пачками абсолютно без всякой причины.

Фильм Хичкока заявляет совершенно определенно: современная Демократия предоставляет права и защищает этическими нормами лишь очень небольшое меньшинство человечества. Включение в это меньшинство осуществляется в соответствии с нигде явно не декларированными критериями. Хорваты не были менее коммунистами, чем сербы, и не уступают им в жестокости после ликвидации коммунизма. Но сербы лишены благодати Запада, а хорваты – нет. Сегодня своей очереди услышать приговор дожидаются сотни народов и народностей, миллиарды людей.