Сергей Кургинян - Седьмой сценарий. Часть 2. После «путча»

Первое. Акция осуществлена в условиях обнищания армии, на фоне экономических реформ, противоречащих материальным интересам тех, кто будет эту акцию проводить (между прочим, с риском для жизни). Любой князь знал, что, решившись опереться на войско, он должен дать ему высокий социальный приоритет, не только покупая тем самым его преданность, но и в неизмеримо большей степени подтверждая ему эту свою готовность на него опереться посредством реального действия. Это особенно важно в условиях, когда все бесконечно устали от обещаний, заверений, призывов и деклараций.

Предположим, что осуществляющий подобную акцию воин будет покалечен. Его семья в преддверии рыночной шокотерапии лишится кормильца. И что он получит? Гарантии семье? Но какие и от кого? Поддержку ему, увечному, со стороны государства? Какого? Того, которое напрямую говорит всем своим гражданам: сами защищайтесь, кто как может, и горе слабому? Моральное вознаграждение? Славу? Почет? Но и это ему никто не гарантирует, ибо общество осуждает насилие (пример — ГКЧП), армия в очередной раз поняла, что доблесть— это невыполнение приказа, и раз так, то, по сути, уже армией не является. Предприняты какие-либо действия, чтобы этот тбилисско-вильнюсско-московский синдром хоть как-то преодолеть? Ничуть не бывало!

Второе. Напротив, осуществлены действия, закрепляющие этот синдром, и, что характерно, они осуществляются непосредственно перед очередной странной акцией. Я имею в виду арест Сергея Парфенова. Рассмотрим этот арест в контексте чеченских событий. И тут, и там речь идет о посылке ОМОНа. Только в первом случае его посылает один президент, во втором — другой. И тут, и там речь идет об отделяющихся республиках. Только в одном случае Прибалтика отделяется от СССР, в другом — Чечня отделяется от РСФСР. Таким образом, мы имеем дело со схемой: субъект (омоновец) осуществляет действие (по борьбе против «незаконного суверенитета») по приказу центра (СССР или РСФСР) и в результате… оказывается передан в руки властей отделившейся республики… Кем? Властью пославшего его на выполнение этих действий центра.

Рефлекс невыполнения, кары за выполнение, установка на предательство руководства — все это закреплено в сознании войск окончательно. Можно ли ожидать от них действия?

Третье. Акция очевидно не обеспечена всем, чем должна быть обеспечена заявленная силовая акция (в очередной раз мы отказываемся обсуждать ее правомерность, а говорим лишь о «технологии», о соответствии целей и средств).

Четвертое. Нет даже попытки оказать воздействие на общественное сознание, полностью отключены информационный регистр, информационные возможности власти. Особенно если вспомнить первую «послепутчевую неделю» и сравнить энергетику индустрии средств массовой информации.

А ведь, казалось бы, на карту поставлено все.

Пятое. Нет никакой четкой политической формулировки, мотивирующей проведение этой акции. Что, собственно, такого произошло в Чечне и почему «табу» накладывается именно там и не накладывается больше нигде? Напомним, во что обходились кавказские войны в XIX веке, когда туда посылали не 600 омоновцев без оружия и боеприпасов, а четверть миллиона отборных войск, немногим меньше, чем против Наполеона.

Шестое. В стратегическом плане все это обнажает главную болевую точку происходящего: полнейшее отсутствие в российском высшем руководстве какой-либо целостной концепции России. Это отсутствие концепции было характерно для союзного руководства в предшествующий период. Теперь то же можно сказать о руководстве России. Последствия очевидны.

Седьмое. В отсутствие концептуальной власти (концепции нет!), в отсутствие идеологем, социальной опоры (синдром Парфенова), в отсутствие того, что называют ресурсом насилия, чем является подобная акция не на словах, а на деле?

Ответ однозначен: тем же, чем являлись предшествующие акции, проводимые, начиная с Тбилиси. Чем это может кончиться? Здесь два ответа. Первый, напрашивающийся после подобного анализа, — неизбежным распадом РСФСР в полном соответствии с геополитическими концепциями З. Бжезинского. А что указанный автор верен своим концепциям, показали его недавние выступления, где он в директивном тоне дает Ельцину указания — немедленно превратить Россию в конфедерацию, а попросту — развалить ее. Но этот план кончится тем же, чем кончились химеры Бжезинекого относительно моделей европейского процесса. Он кончится фиаско так называемой советологии и кремлелогии.