Филипп Дэвидсон - Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.)

В начале февраля сам президент подумывал об использовании ядерного оружия во Вьетнаме. Он спросил генерала Уилера, не должен ли он (президент) отважиться на столь отчаянные меры. Уилер уверил Джонсона, что ему не придется идти на крайности, однако по его просьбе председатель ОКНШ задал соответствующий вопрос Вестморленду. К ужасу обоих, Уилера и президента, КОМКОВ-ПЮВ ответил, что ядерное или химическое оружие могло бы быть применено в Ке-Сань.

Если уж перспектива использования атомных бомб или снарядов встревожила президента Джонсона, то “голубей” в правительстве, и не только в нем одном, она и вовсе привела в панику. В соответствии с традициями, они организовали “утечку” информации в прессу, которая 9 февраля (обратите внимание на дату) “испекла” историю о том, как Вестморленд просил разрешения применить ядерное оружие в Ке-Сань‹37›. Сообщения СМИ и поднявшийся в конгрессе гвалт вынудили президента сказать Уилеру, чтобы тот приказал Вестморленду немедленно забыть о подобных идеях.

В то время (да и потом тоже) “ядерная инициатива” Вестмор-ленда казалась типичным планом несоразмерного применения силы. Но для Зиапа все могло выглядеть по-иному. Со времен Дьен-Бьен-Фу он помнил об операции “VULTURE”, провести которую предложил адмирал Рэдфорд. Суть ее состояла в том, чтобы американские бомбардировщики сбросили атомные бомбы на окружившие французский плацдарм войска Вьетминя. Зиап мог предположить, что если американцы собирались использовать атомное оружие в 1954-м, чтобы выручить французов, то теперь, в 1968-м, США с большей вероятностью пойдут на крайний шаг для спасения своих войск.

Рассуждая так, Зиап, вероятно, был не так уж не прав. Потеря Ке-Сань и ее шеститысячного гарнизона высекла бы такую искру, от которой в США разгорелся бы гигантский пожар. Президент Джонсон осознавал это, а потому в начале 1968-го судьба Ке-Сань оставалась главным предметом его озабоченности. Он велел изготовить для себя рельефную карту местности, ходили слухи, что президент заставлял отдельных членов ОКНШ подписывать обещания, что Ке-Сань не будет сдана. Если бы падение базы стало неминуемым, Джонсон не остался бы безучастным зрителем. Он принял бы какие-то экстренные меры, возможно даже, in extremis (в крайнем случае), применил бы ядерное оружие. То, что понимал Вестморленд, понимал и Зиап. Обстановка в Ке-Сань была почти идеальной для использования атомной бомбы – удаленная зона, свободная в феврале 1968-го от присутствия гражданского населения. Американская разведка постоянно устанавливала точные места дислокации частей АСВ, а если бы Зиап сконцентрировал живую силу для решающего штурма, то превратил бы своих солдат в отличную мишень. Уже сама возможность применения США под Ке-Сань атомного оружия должна была напугать Политбюро ЦК ПТВ. С этого момента война могла пойти по совсем другому пути. Что, если американцы не ограничатся только Южным Вьетнамом? Что, если они ударят сверхмощными бомбами по дамбам на Красной реке, или же по огромным районам базирования на ненаселенных территориях в Камбодже, или по перевалочным пунктам на тропе Хо Ши Мина? Если уж США осмелятся на чрезвычайные меры под Ке-Сань, то логично ждать, что они пойдут на менее крайний шаг – такой, как, скажем, вторжение в Северный Вьетнам, Лаос или Камбоджу?

И наконец, применение атомного оружия неминуемо встревожило бы русских и китайцев. Остались ли бы два коммунистических гиганта безучастными к тому, что США громят их “младшего брата”? Однако их вступление во вьетнамский конфликт прямо или косвенно почти наверняка вело к третьей мировой войне. Из-за чего? Из-за небольшого гарнизона численностью в 6 000 человек, уничтожение которого ничего не решало даже в масштабах войны во Вьетнаме. Акция не стоила риска эскалации конфликта и превращения его в ядерную войну, какой бы отдаленной ни была возможность подобного варианта развития событий. Итак, примерно 10 – 12 февраля подготовительные атаки на аванпосты прекратились, что означало: Зиап отступил от намерения захватить Ке-Сань из-за решимости морских пехотинцев драться, из-за смертоносного огня “NIAGARA” или из-за отвергнутого варианта с атомным оружием.

Зиап косвенно подтвердил эти выводы в интервью Ориане Фал-лачи. Она спросила его: “Поправьте меня, генерал, если я ошибаюсь, но не пытались ли вы повторить Дьен-Бьен-Фу в Ке-Сань?” Зиап ответил: “Нет-нет, Ке-Сань не могла бы стать вторым Дьен-Бьен-Фу. Ке-Сань не играла столь же большой роли. Она имела значение для нас постольку, поскольку многое значила для американцев – фактически в Ке-Сань на карту был поставлен их престиж”‹38›. Очень важны эти слова в ответе Зиапа – “значение” и “престиж”. Они – ключ к пониманию того, что он думал: США не остановятся ни перед чем, чтобы спасти Ке-Сань и с ней вместе свою национальную гордость и престиж страны.