Сергей ГОРОДНИКОВ: РОССИИ МАЛО БОНАПАРТИЗМА

После сокрушительного поражения французов при Нови, казалось, ничто больше не могло остановить продвижения Суворова к Парижу. Францию охватила паника. В эти критические месяцы Директория показала поразительную безвольность власти, неспособность призвать страну к отпору агрессии. Разложение режима, его моральный, политический распад стали очевидны подавляющему большинству населения Франции.

Спасение пришло неожиданно. После того, как австрийский двор, напуганный успехами Суворова, стал мешать ему, а русский император Павел Первый, раздражённый таким коварством союзников, порвал с ними отношения и отозвал русские войска в Россию, французам удалось улучшить положение дел на фронтах, остановить австрийцев. Но вопрос о необходимости смены столь гнилого режима, каким показала себя Директория, обострился до предела. При этом в правящих кругах возросло осознание собственной организационной и политической слабости и зависимости успеха смены режима от участия армии.

Когда Сийес предложил популярному в войсках Бонапарту принять участие в подготовке переворота, то есть занять место погибшего Жубера, он не мог не считаться с новыми обстоятельствами. Баррас намеревался заменить Директорию жёстко централизованной президентской республикой с марионеточным, послушным ему президентом. Сийес же проявил большую гибкость, предлагая отложить выработку деталей по выстраиванию власти нового режима на потом, а на переходное время учредить триумвират трёх консулов. Уверенный, что станет бесспорным вождём, он согласился на то, что Бонапарт войдёт в триумвират и станет третьим по значимости, военным консулом, тем самым привлёк его на свою сторону.

Переворот, который должен был сменить режим, готовился всего неделю. 18 брюмера ( 9 ноября ) 1799 года его осуществление началось и проходило по плану, подготовленному Сийесом. Не вдаваясь в подробности, отметим его основные этапы. Верхняя палата законодательного Собрания, Совет Старейшин, собирается на утреннее заседание и официальный представитель Директории Корнье делает срочное сообщение. В мрачных красках он описывает заговор, который будто бы готовят левые якобинцы (занимавшие политические позиции, аналогичные тем, что в России занимают коммунисты). Затем депутат Ренье предлагает ряд чрезвычайных мер, которые по конституции имеет право принять Совет Старейшин — а именно, перемещение обеих палат законодательного Собрания из Парижа в пригород Сен-Клу, назначение генерала Бонапарта командующим всеми войсками Парижа и центрального региона и стягивание этих войск в Сен-Клу будто бы для защиты представительной власти. Оба предложения принимаются единогласно.

К вечеру все пять руководителей Директории, кто волей, а кто вынужденно, подписывают прошения об отставке. Это главная цель переворота. Но с законодательным Собранием, которое перебралось в Сен-Клу, возникают непредвиденные сложности. Многие депутаты начинают задаваться вопросами. Они приходят к выводу, что якобинцы никакого заговора не готовят, а совершается переворот с целью укрепить исполнительную власть за счёт ограничения законодательной. Такой вывод вызывает у них ярость, и ночные дискуссии превращают нижнюю палату, Совет Пятисот, в растревоженный улей. Когда 19 брюмера генерал Бонапарт со свитой других генералов появляется в зале заседания и просит наделить его чрезвычайными полномочиями для подавления заговора якобинцев и наведения в стране порядка, многие депутаты гневно требуют его ареста, некоторые бросаются на него, в том числе с ножами. Бонапарта спасли гренадёры, вытащили из зала заседаний на улицу, к окружившим Сен-Клу войскам. Он в шоке, подавлен, растерян, не знает, что делать.

Этого препятствия не было в планах Сийеса. Заговорщикам кажется, что они потерпели провал и надо спасаться, кто как может. Однако несколько часов спустя Бонапарт приходит в себя. Он обращается к десяти тысячам верных ему гренадеров, напоминает им, что они всегда ему доверяли и он ни разу не обманывал их, после чего призывает разогнать сброд депутатов, которые бросались на него с ножами и едва не убили. Его поддерживают близкие ему лично генералы, и колебание гренадёров сломлено, они бросаются на штурм зала заседаний. Ярость депутатов сменяется страхом и паникой, никто не оказывает сопротивления, их избивают и вышвыривают на улицу. Но потом несколько десятков не успевших скрыться депутатов отлавливаются, и они безропотно подписывают бумагу о самороспуске законодательного Собрания и передаче чрезвычайных полномочий триумвирату консулов.