Сергей ГОРОДНИКОВ - РОССИЯ - ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА ОТ ЛИБЕРАЛИЗМА К НАЦИОНАЛИЗМУ

Мировой исторический опыт позволяет сделать вывод ещё об одной важной закономерности. Страна, в которой происходит самая радикальная Национальная революция, на следующем волновом цикле улучшения мировой рыночной конъюнктуры, когда мировая экономика выходит из депрессии, оказывается среди лидеров в развитии промышленного капитализма и к концу цикла становится одной из ведущих промышленных держав на планете. Сейчас проявление этой закономерности наблюдается в том положении, которого достигли промышленные производительные силы Японии и Германии среди остальных капиталистических государств развитого Запада за волновой цикл, который начался в середине 30-х годов и завершается новой Великой депрессией мировой экономики.

Впервые попытку теоретически обосновать необходимость усиления роли государства в регулировании капиталистической экономики и социальной политики для преодоления экономической депрессии предпринял британский экономист Дж.Кейнес (J.Keynes), и произошло это лишь в начале 30-х годов двадцатого столетия. После всех провалов Федеральной резервной системы США преодолеть финансовый кризис 1929 года и экономический кризис 1930-33 годов посредством денежно-кредитного регулирования, повсеместные остановки производств и рост безработицы во всех капиталистических странах приняли лавинообразный характер. Они разрушили мировую торговлю и мировую финансовую систему, построенную на золотом стандарте. Экономисты монетаристы пребывали в растерянности, они не могли объяснить, что делать для спасения капиталистической экономики от краха. Экономическая депрессия перерастала во всеохватный социально-политический кризис и под влиянием Советской России грозила социальными потрясениями, гибельными для правящих классов капиталистических государств. В такой обстановке предложения Кейнеса о том, что правительства США и Великобритании должны взять на себя роль главных заказчиков продукции промышленного и сельскохозяйственного производства, национализировать базовые отрасли производства и полностью подчинить денежную политику этим задачам, оказались единственными, посредством которых можно было прокладывать политический курс на преодоление экономического и социально-политического кризисов. Они давали хоть какую-то надежду на спасение капиталистической экономики как таковой.

Теоретические построения Кейнеса не предлагали и не использовали каких-либо методов анализа и мало что объясняли, выводы из них были схематическими и условными, сделанными под воздействием успехов плановой индустриализации в Советской России. Тем не менее, их оказалось достаточно, чтобы быть использованными в англоязычных государствах для обоснования требований осуществления поворота к политике, противоположной денежно-кредитному регулированию, которое господствовало тогда в капиталистических странах, и привести к, так называемой, кейнесианской революции в представлениях англоязычных экономистов о способах управления капиталистической экономикой.

По существу вопроса предложения Кейнеса ничем принципиальным не отличались от программных требований французских социалистов или немецких социал-демократов, они были лишь отражением британской традиции поисков идеологии для тред-юнионистского и лейбористского движения. Однако с того времени на управляемом американцами Западе требования усиления роли государства в регулировании экономикой называют кейнесианством, рассматривая его в качестве альтернативы либеральному монетаризму. При этом отсутствует какой-либо убедительный и логически непротиворечивый метод объяснения, почему возникает необходимость в кейнесианстве или монетаризме, какие интересы стоят за ними и какова закономерность борьбы этих интересов.

Кейнесианские подходы доказывали свою пригодность в 30-х и 40-х годах, они помогли преодолеть депрессию в США и Великобритании. Но все прогнозы экономистов-кейнесианцев о характере проблем, которые ожидают капиталистическую экономику после окончания Второй мировой войны, то есть после резкого сокращения государственных военных заказов и военного производства, оказались ошибочными. В послевоенные десятилетия влияние кейнесианцев на экономическую политику Запада неуклонно уменьшалось. И в 70-х годах они были фактически вытеснены из коридоров власти этих государств всевозможными монетаристами, которые боролись за воссоздание единого мирового рынка товарно-денежных и кредитных отношений, подчинённого интересам установления глобального господства коммерческого капитализма. Однако в связи с набирающей силу новой Великой депрессией сейчас вызревают предпосылки возвращения кейнесианцев в политику. Их идеи о спасении базовых отраслей экономики с помощью правительства, главным образом за счёт роста военных заказов, уже находят отражение в новом политическом курсе США, проблемы которых на данном витке развития мировой капиталистической экономики полностью схожи с теми, какие были у Великобритании в начале 30-х годов ХХ века.