Виктор Ефимов: Концептуальная власть

По большинству понятий «хорошее» и «плохое», «полезное» и «вредное» будут в разных концепциях противоположны по смыслу, и потому принятый закон работать не будет, а жизнь вопреки ему пойдёт по сценарию той концепции, которая на сегодня доминирует в обществе на уровне идеологической власти.

Не только законы, но даже сама терминологическая база имеет в разных концепциях полярные содержательные оценки. Для концепции «Россия — наш дом» термин «САМоДЕРЖАВИЕ» характеризует нормальное состояние общества, которое само вырабатывает курс развития и ДЕРЖит себя САМостоятельно. Для концепции же «Россия — Общеевропейский Газпром» тот же термин характеризует недопустимый для выполнения основной цели режим, с которым необходимо бороться. На дискредитацию самодержавия должны быть нацелены идеология и пропагандистская машина. А вместо самодостаточности необходимы ценности другого порядка.

При народовластии и наличии собственной концептуальной власти, исключительно знания и компетентность являются пропуском во властные структуры, и всё общество является социальной базой управленцев. Если же принципы осуществления концептуальной власти известны только посвящённым, то их узкий вырождающийся круг и является социальной базой управленцев, а общество является марионеткой в руках концептуального центра управления. Явным свидетельством этого являются нынешние “демократические процедуры” России, да и практически вся её история с момента крещения и злонамеренного навязывания Византийства, когда собственная концептуальная власть ушла в глухое подполье.

Мы уже отмечали, что концептуальная власть реализуется двояко, как власть идей и как власть людей, владеющих этими идеями. Посмотрим на эту проблему по линии человеческого фактора.

Если не относиться к былинам, как к беспочвенным сказкам, то высшая концептуальная власть в древнерусском обществе принадлежала той малоизвестной социальной группе, которую былины именуют «каликами перехожими, волхвами». Имена их известны лишь их кланам и в былинах не названы в отличие от имён богатырей. Но именно они призывали богатырей и направляли их деятельность, вразумляли князей, одурманенных видением мощи подчинённой им военной силы. Они учили жить в ладу с окружающей средой и Божьим Промыслом. Суть этой группы людей и их деятельности отражены в «Песне о вещем Олеге»:

Эта высшая управленческая деятельность хоть и не всегда была понятна населению, но всегда оценивалась как общественно значимая. («Скажи мне кудесник, любимец богов, что сбудется в жизни со мною»). Они же и предостерегали владык («Примешь ты смерть от коня своего»). Конь издревле был символом народа, делами которого было доверено управлять владыке. Высшие управленцы не выделялись из общества богатством, а продвижение в систему высшей власти шло не на основе выборных процедур, а исключительно через освоение истинных знаний о способах социального управления, вместо изучения официально признанных легенд о нём. Одна из клановых систем, восходящих ко временам язычества славян, утверждает, что А.С. Пушкин и его “сказки” о жизни относятся к их системе посвящения. В своих произведениях А.С. Пушкин в закодированной форме даёт информацию о принципах управления человеческим обществом, о концептуальной власти. Через смысловой ряд более высокого уровня Пушкин не только раскрывает действовавшие в его время герметичные принципы управления, но и предсказывает Будущее, представая к нынешнему 200-летнему юбилею в качестве истинного российского Пророка. Мы не удивляемся рассуждению о втором смысловом ряде при прочтении басен. Ребёнок понимает их впрямую, но мы за каждым персонажем узнаем человеческие достоинства и пороки. Так не будем же детьми при прочтении Пушкина. Он является “баснописцем” новой эпохи, эпохи новой логики социального поведения. Через людей, их особенности и характеры он даёт информацию об отдельных социальных явлениях и управленческих иерархиях. Отсюда загадочность, притягательность и даже некоторая мистичность многих его бессмертных творений. Самой системой кодирования он показывает, что реальных перемен в жизни человека можно добиться лишь путём воздействия на социальные явления, а не на конкретных людей, которые зачастую выступают заложниками сложившихся обстоятельств, порочной концепции либо концептуально неопределённых властных решений.