Вадим Кожинов - Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России

Корр. Крыса в лабораторном опыте «нажимает на педаль», чтобы с помощью электрического раздражения головного мозга «схватить кайф», впасть в доставляющее ей удовольствие состояние. И делает это до тех пор, пока не умирает от изнеможения. Человек, «нажимая на педаль» эрзац-культуры, уподобляется лабораторному животному и в конечном счете разрушает себя духовно и физически.

В. Кожинов.Вот против этой антикультуры, отнюдь не национальной, бороться надо. В странах Западной Европы с ней борются значительно активнее, целеустремленнее, чем у нас. Во Франции, например, издано несколько законов, чтобы сохранить национальную культуру. В частности, запрещено в целом ряде случаев употреблять американизмы, и нарушение этого запрета карается большим штрафом. Здесь предпринимаются также шаги, направленные на защиту национального кинорынка от американского коммерческого кино, и т. д.

Корр. Итак, в том, что не имеет отношения к «русской идее», мы немного разобрались. Тогда что такое «русская идея»?

В. Кожинов. Имеется широкий спектр представлений о том, что такое Россия и какая ей предначертана судьба на дорогах человеческой истории. Многообразие мнений характерно для любого направления человеческой мысли.

Мне представляется, что становление «русской идеи» в ее стержневом значении связано прежде всего с именами Чаадаева, Тютчева, Достоевского. Именно их стремления необходимо рассматривать как центральные, определяющие в этом вопросе. Если попытаться суммировать их размышления о нашем национальном своеобразии, то они сведутся к следующему. Русского человека (как носителя особого типа социально-духовной культуры) отличает особая открытость по отношению к другим культурам, беспощадность самокритики, стремление к «всечеловеческому единению». Это, конечно, не единственные его черты. Но с точки зрения общечеловеческой они являются важнейшими.

Корр.Отношение к нашим национальным началам, их оценка делили и делят русскую интеллигенцию на два лагеря: западников и славянофилов. К какому из этих направлений общественной мысли вы себя относите?

В. Кожинов.И западничество, и славянофильство, как мне кажется, — это ограниченные и, так сказать, чрезмерно связанные с восприятием Запада тенденции. Михаил Пришвин писал в 1950 году, что «и западники, и славянофилы в истории одинаково все танцевали от печки — Европы». Относительно западничества это очевидно. Что же касается той тенденции, которую называют славянофильством, то уже Чаадаев говорил о ней: «Страстная реакция… против идей Запада… плодом которых является сама эта реакция».

Необходимо, правда, со всей решительностью оговорить, что духовное наследие всех подлинных значительных писателей и мыслителей, так или иначе принадлежащих к западничеству или славянофильству, всегда было заведомо шире и глубже самих этих тенденций. Я же говорю именно о тенденциях.

Западничество основано, в конечном счете, на убеждении, что русская культура — это, в сущности, одна из западноевропейских культур, только очень сильно отставшая от своих сестер: вся ее задача сводится к тому, чтобы в ускоренном развитии догнать и, в идеале, перегнать этих сестер.

С точки зрения славянофильства русская культура — это особая, славянская культура, принципиально отличающаяся от западной, то есть романских и германских культур, и ее цель состоит в развертывании своих самобытных основ, родственных культурам других славянских племен. Но это представление об особом славянском существе русской культуры построено, конечно же, по аналогии или даже по модели романских и германских культур, которые уже достигли расцвета; задача русской культуры опять-таки сводится к тому, чтобы догнать их на своем особом, славянском пути, стремясь к равноценному или, в идеале, еще более высокому расцвету.

Национальные культуры Западной Европы в своем совместном неразрывно взаимосвязанном творческом подвиге уже к XIX веку осуществили совершенно очевидную и грандиозную всемирную миссию. И западничество если и предполагало всемирное значение русской культуры, то только в ее присоединении к этому (уже совершенному) подвигу; со своей стороны, славянофильство (как тенденция) видело цель в создании — рядом, наряду с романским и германским — еще одного (пусть даже глубоко самобытного) культурного мира — славянского, с русской культурой во главе.