Олег Мороз - Так кто же развалил Союз?

В мае же, в разгар антилитовской блокады, по пути в Прагу, куда его пригласил президент Вацлав Гавел, Ландсбергис, по его словам, «вполне конспиративно» встретился в Москве с Ельциным и имел с ним «исчерпывающий разговор». По-видимому, на этой встрече Ельцин вновь пообещал оказать поддержку прибалтийским странам в их борьбе за независимость. Условились также двигаться к заключению договора между Россией и Литвой.

В конце июля в Юрмале под Ригой состоялась уже официальная встреча руководителей трех государств Прибалтики и России, на которой было решено приступить к подготовке «двусторонних государственных договоров» между Россией и балтийскими республиками. «Это был наш ответный нажим на Горбачева», — пишет Ландсбергис.

Против чего и против кого тут выступал Ельцин — против Центра или конктерно против Горбачева? Не думаю, что для него тут было большое различие. Давняя — с 1987 года — вражда с Горбачевым соединилась тут со стремлением максимально ослабить Центр, вместе с другими республиками выйти из-под его безграничной удушающей власти.

Да и не только во власти самой по себе было дело. Все чувствовали приближение экономической катастрофы, грозные подземные нарастающие ее толчки и раскаты. У всех росло ощущение, что Горбачев не в силах будет с ней справиться. Вот он объявил экономическую блокаду Литве, а ведь несопоставимые экономические проблемы грозят всей стране…

Между тем вроде бы началась подготовка к намеченным переговорам Литвы с Центром. Не думаю, что Горбачев и его окружение относились к этому слишком серьезно. Рыжков, возглавивший «советскую» делегацию, долго не соглашался на приезд в Москву литовских партнеров. Наконец согласился. Для встречи «выделил» высокопоставленных московских чиновников Маслюкова и Ревенко. По словам Ландсбергиса, «они важничали, глядели свысока, говорили, что наша делегация для них слишком низкого ранга и поэтому встреча не может считаться официальной; проект протокола они тоже приняли как некую неофициальную бумагу».

2 октября в Москве состоялась первая официальная встреча делегаций. Вроде бы начались эти самые переговоры, но Рыжков и Ко именовали их «консультациями». Впрочем, в принятом коммюнике, в котором сообщалось о «будущих двусторонних переговорах», было ясно сказано, что их участниками будут две стороны — Советский Союз и Литва. Литовцы посчитали это «большой дипломатической победой»: как же, впервые в официальном документе Литва признавалась равноправной стороной на переговорах с советской империей. Кроме того, литовское слово «šalys», использованное в коммюнике, в литовском варианте имеет два значения — и «стороны», и «страны», так что соответствующую фразу вполне можно было прочитать и так: участниками переговоров «будут две страны — Советский Союз и Литва» (московские мидовские переводчики тут «лопухнулись», не настояли на использовании другого слова, переводимого более однозначно). Впрочем, и «двух сторон» было достаточно, чтобы доставить радость вильнюсской делегации.

Однако все переговоры, еще не начавшись, свелись к продолжительной нудной пикировке по поводу предварительного протокола — бумаги, в которой говорилось бы о дате начала переговоров, его условиях и целях, государственном статусе его участников. Даже этот первый шаг так и не удалось сделать.

Так что радоваться литовцам было рано. Горбачев не собирался отпускать их в вольное плавание, понимая, что это будет прецедентом, что вслед за Литвой, другими прибалтийскими республиками «на выход» потянутся и остальные прочие.

Осенью Ландсбергис вслед за Прунскене посетил ряд западных столиц и на встречах с лидерами мог убедиться, что государственное признание Литвы в ближайшей перспективе, если все пойдет в нужном для нее направлении, фактически обеспечено. Но официально до поры до времени оно никак не проявлялось. Напротив, под нажимом Москвы представители Литвы повсюду подвергались настоящей дискриминации. Литовский министр иностранных дел, приглашенный в качестве гостя на парижскую конференцию СБСЕ и уже сидевший в зале, по требованию Горбачева был удален оттуда (впрочем, так же были удалены главы МИДа Латвии и Эстонии). Под предлогом, что Литва не является отдельным государством, не возобновлялось ее довоенное членство в Международном Красном Кресте. Даже Международная федерация футбола (ФИФА) боялась пускать литовских футболистов на свои турниры. Опасаясь гнева Москвы, Литве не позволяли участвовать и в других международных соревнованиях…