Валерий Федотов - Исповедь единоросса. Как я проиграл выборы

В итоге каждый остался при своем и оставался верен принципам, пока не пришло время готовить первые АПМ для праймериз. Мы решили, что в зале должны раздавать буклет под названием «Биография кандидата».

Вариант, предложенный медийщиками, вверг меня в депрессию. Обсуждение было коротким и бурным, так как я не смог отказать себе в удовольствии многократно матерно вопросить «где здесь идеи?». На буклете я напоминал партийного туриста, засунувшего голову в партийно-шаблонную тантамареску.

Следующие несколько попыток переделать данный продукт привели к взаимным препираниям и требованиям, чтобы я конкретно объяснил, «чего я хочу».

Таким образом, мы сорвали подготовку красивых АПМ, и на праймериз, как я уже писал, я пошел с мамой в качестве ударного оружия и текстом биографии, напечатанной шрифтом Arial 12 на белых листах А4. После я потратил еще две недели на подготовку собственной биографии, принципиально не желая начинать с халтуры. Для этого мне пришлось вспомнить о тех, кому не надо было рассказывать о принципах дизайна. Это не были «профессионалы предвыборного штаба, прошедшие через горнило десятка избирательных кампаний», – я пригласил просто талантливых ребят из своей прошлой жизни, которые работали на фрилансе и ни черта не разбирались в текущей политической ситуации. Первый печатный экземпляр я разве что не попробовал на вкус. От него пахло краской и заманчивыми перспективами развить собственный фирменный стиль. Я впервые получил яркую биографию (где не было ни слова неправды), и она мне решительно понравилась.

Не могу посчитать точное количество распространенных буклетов. Это был самый востребованный АПМ-продукт в течение всей кампании, открывавший мне сердца людей и сокрушавший стереотипы о партии. Сработал предельно откровенный и честный рассказ о том, о чем не принято говорить политикам местного масштаба, если ты не кандидат в президенты. Биография была написана от первого лица – кандидат-единоросс Федотов впервые говорил «Я» и делал это в течение всей кампании. Конечно, мне было не по себе, когда фотографии из детского альбома стали достоянием толпы избирателей, и они узнали многие факты из категории «только для домашнего обихода». Я даже рассказал, что мечтаю о дочке. Мне повезло, что предложенный формат не встретил язвительных откликов и не стал поводом для насмешек. Я этого сильно боялся, если говорить начистоту.

Успешный опыт первого продукта и путь его создания позволил понять возможности всех ресурсов, находящихся в моем распоряжении. Стало очевидным, что мне придется контролировать в кампании гораздо больше, чем хотелось. Что на этот контроль и лоббирование собственных творческих предложений нужно выделять время. Что нужно приготовиться также к атаке сверху и бунту рядом. Но теперь я был уверен, что «умная агитация» на самом деле работает, и у меня есть возможность обращаться к избирателю лично, говорить с ним на моем (а не казенном) языке и о понятных мне вещах.

Окончательное закрепление выбранного «фирменного стиля кандидата Федотова» произошло в визитках. Во время дворовых встреч, приема посетителей в общественной приемной, кулуарных беседах и тусовках следовало оставлять свои координаты. Самый удобный формат – визитка, однако мы понимали, что участь любой подобной карточки (если это не картонка с мобильным ну очень важного лица) известна: ее ждет мусорное ведро дома или на улице. Мы искали решение, мотив, который бы побуждал одного чужого человека сохранить визитку другого чужого человека, да еще и показать ее родным, друзьям, соседям. И мы придумали визитку-развлечение. Штуку, над которой можно было глумиться, фотографировать и показывать как прикол, нечто неожиданное и веселое.

Моя машина и карманы всю кампанию были забиты этими визитками. Мне самому приятно было брать их в руки. Я раздавал их далеко за пределами округа, крушил сознание знакомых бизнесменов и спустя время увидел клоны в других регионах. Это было забавно. В какой-то момент меня даже посетила мысль, что, вне зависимости от финала кампании, визитки «от Федотова» точно оставят свой след в новейшей политической истории Васильевского острова.

Но рассказ о чудо-визитках был бы неполным, если бы я не описал свои типографские хождения по мукам. Тысячи напечатанных карточек шли под нож из-за косяков полиграфии и медиагруппы, в чей пакет услуг входила печать АПМ. Мне стоило бешеных усилий каждый раз настаивать на своем. Ни один дополнительный тираж не повторил точную светопередачу оригинал-макета. Я останавливался тогда, когда печатники более-менее приближались к источнику. Такая участь была у всех АПМ. Жажду халявы и принцип «и так сойдет» было не вытравить из подрядчиков – вне зависимости от того, кто печатал, каким тиражом и за какие деньги. В этой истории я бесконечно уставал, время уходило на ругань, но ситуация повторялась с каждым новым тиражом и каждым новым АПМ.