Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Первым шагом к свободе стало учреждение полуофициального Негласного комитета. В его состав вошли друзья и единомышленники: Виктор Кочубей, Павел Строганов, Николай Новосильцев, Адам Чарторыйский. Елизавета Алексеевна тоже присутствовала на заседаниях и наравне с мужчинами участвовала в обсуждении всех вопросов, касающихся реформ, конституции, свободы. Но все они, вольнодумцы и республиканцы, как только им пришлось заняться реальной политикой, стали неожиданно осторожны. Ничего удивительного: они наконец поняли, как мало знают страну, положение народа, особенно крестьян. Прежде чем их освобождать, нужно было во всем разобраться.

Обычно по случаю коронации новый монарх одарял сановников крепостными. Александр таких подарков не сделал, чем вызвал откровенное неудовольствие. Одному из недовольных молодой император твёрдо заявил: «Большая часть крестьян в России – рабы: считаю лишним распространяться об унижении человечества и о несчастии подобного состояния. Я дал обет не увеличивать числа их и потому взял за правило не раздавать крестьян в собственность». Это обнадёживало. Но и только.

Наряду с Негласным комитетом Александр создаёт ещё и Непременный совет. В него входит двенадцать человек. Все – представители знати, все молоды, образованны, увлечены либеральными идеями. Собираются эти доверенные люди «для рассуждения о делах государственных». Цель свою видят в том, чтобы «поставить силу и блаженство империи на незыблемом основании закона». Правда, правом законодательства Непременный совет наделён не был, мог только советовать. Вот однажды генерал-прокурор Алексей Борисович Куракин и посоветовал государю издать указ о запрете продавать крестьян без земли. Молодой император был в восторге, но… после длительного и бурного обсуждения дело кончилось запрещением печатать в газетах объявления о продаже людей…

Тот же Куракин привёл на заседание Непременного совета Михаила Михайловича Сперанского, сына сельского священника, в недавнем прошлом учителя семинарии при Александро-Невской лавре. Князь случайно обнаружил выдающиеся способности этого безвестного молодого человека и предложил ему место в своей канцелярии. А потом решил привести Сперанского в Зимний дворец. С того дня началось одно из самых стремительных восхождений в нашей небедной головокружительными карьерами истории. Сперанский сразу стал сотрудником Непременного совета, причём сотрудником незаменимым. Для пылких молодых аристократов, умеющих прекрасно говорить, эффектно полемизировать, но, увы, не слишком умеющих работать, он стал счастливой находкой. Его работоспособность была просто сверхчеловеческой: годами он работал без отдыха по восемнадцать-девятнадцать часов в сутки.

Пройдёт совсем немного времени, и Наполеон, познакомившийся со Сперанским в Тильзите, назовёт его «единственной светлой головой в России». Похвалы Наполеона вызвали взрыв зависти у не удостоившихся даже быть замеченными сановников. А уж после того, как французский император во всеуслышание сказал Александру: «Не угодно ли вам, государь, поменять мне этого человека на какое-нибудь королевство?», зависть к Сперанскому превратилась в ненависть, а ненависть вдохновила на интриги, которые побудили императора к очередному предательству: он лишил своего любимца всех постов и отправил в ссылку.

Судьба Сперанского и разработанных им реформ, которые могли сделать из России совсем другую страну, трагична и поучительна. Но о внутренней политике (как Александра, так и Наполеона) я буду упоминать лишь тогда, когда без этого не обойтись: всё-таки связь её с политикой внешней, о которой эта книга, достаточно тесная. Вот и реформы Сперанского. Поминаю о них только потому, что они не были осуществлены, как, впрочем, и всё остальное, что Александр обещал своим доверчивым подданным. И именно эти невыполненные обещания стали причиной трагических событий конца царствования человека, чьи первые шаги (точнее, первые слова) породили столько надежд…

Что же касается внешней политики, её, в сущности, поначалу просто не было (во всяком случае, внятной). Но были два настойчивых влияния: матушкино, пронемецкое, и Адама Чарторыйского, делавшего всё возможное и невозможное, чтобы добиться независимости Польши. Именно эти влияния будут постепенно втягивать Александра в противостояние с Наполеоном. А потом и в кровопролитную войну. И все обещания «управлять Богом нам вручённый народ по законам и по сердцу в Бозе почивающей августейшей бабки нашей» будут забыты. А ведь, напомню, сердце Екатерины Великой лежало к русскому народу, потому она и не желала проливать кровь этого народа в угоду европейским соседям. Да, она воевала. И крови при ней было пролито немало. Но – только за интересы России. Её любимый внук будет воевать за Австрию, Англию, Пруссию, Вюртемберг. А за Россию уже тогда, когда дождётся вторжения на свою землю.