Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Брак оказался на редкость удачным. Герцог был добр, спокоен, деликатен, уступчив, к тому же слыл тонким знатоком искусств, что для Екатерины Павловны было немаловажно.

Император назначил принца Ольденбургского генерал-губернатором трёх лучших российских губерний – Тверской, Ярославской и Новгородской.

О причинах этого назначения существуют разные мнения. Одно: Александр хотел уязвить Наполеона, который оккупировал Ольденбург, принадлежащий Георгию Петровичу (так называли в России принца Ольденбургского), и передал в распоряжение принца территорию, многократно превышающую потерянное им герцогство. Поступок вполне в духе Александра Павловича. Но есть и другая версия: император решил отправить сестру подальше от столицы: разговоры о том, что она справилась бы с управлением государством лучше, чем старший брат, не прекращались. Ему об этих разговорах, разумеется, доносили.

Но как бы то ни было, супруги Ольденбургские покинули Петербург. Местом жительства они выбрали Тверь. Екатерина Павловна прилагала все усилия, чтобы создать в своей «любезной сердцу, милой Твери» настоящий «кусочек Петербурга».

Именно в её тверском салоне Николай Михайлович Карамзин познакомился с императором Александром и совершенно очаровал государя. Благодаря этому знакомству, а значит – благодаря Екатерине Павловне, Карамзин стал своим человеком при дворе и в царской семье. Именно Екатерина попросила историка изложить свои, точнее, их общие взгляды на внутреннюю политику страны и её неотвратимые последствия. В «Записке о древней и новой России», которую она передала брату, Карамзин резко критиковал реформы Сперанского, предупреждая, что они встретят резкий отпор дворянства.

Александр разгневался, но ещё больше – испугался. Он хорошо помнил, чем кончил его отец, покусившийся на вольности дворянства. «Записку» он воспринял не столько как дружеское предупреждение убеждённого монархиста, сколько как завуалированный ультиматум. И – свернул реформы, Михаила Михайловича Сперанского отправил в ссылку и полностью доверился Аракчееву. Правда, последнее вовсе не входило в планы ни Екатерины Павловны, ни Карамзина.

Конец счастливой семейной жизни великой княгини положила война. В первые её дни принц Ольденбургский создает Комитет тверской военной силы, формирует народное ополчение, из которого составляется нескольких пехотных полков и один конный; оборудует лазареты. Уже в августе в русскую армию вливается кавалерийский полк его имени и егерский батальон имени Екатерины Павловны, который она сформировала из своих удельных крестьян. Батальон будет участвовать во всех главных сражениях Отечественной войны и заграничного похода. Из тысячи солдат выживут и вернутся домой только четыреста семнадцать человек… После победы над Наполеоном Екатерина Павловна с горечью скажет: «Всего более сожалею в моей жизни, что я не была мужчиной в 1812 году…»

Этот роковой год принёс много горя и России, и великой княгине Екатерине. Посещая один из организованных им лазаретов, её муж заразился злокачественной горячкой и через несколько дней умер. Ему было двадцать восемь лет. «Я потеряла с ним всё», – писала Екатерина брату.

А чуть раньше император получил от сестры письмо, в котором она, не советуясь, не спрашивая дозволения, уведомила брата, что уже выехала в имение Бориса Андреевича Голицына, в село Симы [11] . В Симах умирал генерал Багратион…

Надо полагать, её привязанность к этому замечательному человеку не изменилась. Несмотря на счастливый брак, на годы разлуки. О причинах, помешавших великой княгине выйти в своё время замуж за любимого, тоже существуют разные мнения, как и почти обо всём, с нею связанном. Мне приходилось читать, якобы Павел I, узнав о романе дочери с генералом, немедленно женил Багратиона на другой Екатерине Павловне – Скавронской. Якобы Пётр Иванович не смог устоять перед красотой предложенной (навязанной) ему невесты и отказался от великой княжны. На Павла Петровича это похоже. О том, что он, не спрашивая согласия жениха и невесты, решил осчастливить Петра Багратиона и Екатерину Скавронскую, известно достоверно. О том, что из этого вышло, я пишу в главе «Александр. Танцующий конгресс. Дела и лица». Но дело происходило в 1800 году. Екатерине Павловне Романовой было двенадцать (!) лет. Едва ли можно поверить в её серьёзный роман со взрослым мужчиной.

По другой версии, роман начался уже после того, как легкомысленная супруга генерала навсегда покинула и мужа, и Россию. Случилось это в 1805 году. Екатерине уже семнадцать лет. Самое время для романа. Тем более для романа с прославленным героем. Она не могла не знать знаменитого каламбура Гаврилы Романовича Державина: «Багратион – Бог рати он!» Как не полюбить его, самого бога войны! И разница в возрасте в этом случае – не помеха.