Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Николай немедленно покупает картины. Для Эрмитажа. Так что тем, что у нас голландская живопись представлена лучше, чем в любом музее мира, мы обязаны невзгодам, выпавшим на долю Анны Павловны, и хорошему вкусу её царственного брата.

Честь семьи спасена, но королева Анна становится всё более замкнутой и молчаливой…

Теперь о последней и самой блистательной из внучек Екатерины Великой, её тёзке. Александр всегда восхищался младшей сестрой. Ходили даже слухи, что взаимная привязанность Екатерины и Александра превосходит допустимые пределы отношений между братом и сестрой. Но слухи эти оставим на совести сплетников. Достоверно же известно, что Екатерина Павловна была самым близким и верным другом императора.

Как все великие княжны, она получила строгое и одновременно разностороннее воспитание под наблюдением бабушки и под руководством графини Ливен. Но в отличие от сестёр, Екатерина Павловна прекрасно говорила и писала по-русски. Это радовало бабушку и удивляло других: в конце XVIII века женщина из высшего общества, владеющая русским языком, была невероятной редкостью.

К шестнадцати годам Екатерина Павловна сделалась неотразимо хороша, её стали называть «красой царского дома России» (напомню: это на фоне красавиц сестёр). Вполне понятно, почему Екатерина Павловна была желанной невестой для многих владетельных особ. Достаточно сказать, что у неё были шансы стать императрицей Австрии, Франции и королевой Англии. И все эти возможности она проигнорировала.

Поначалу дело было в том, что она влюбилась. В человека много старше себя. Но какого! Героя, любимца Суворова – Петра Ивановича Багратиона. И отношения своего к прославленному полководцу не скрывала. Как раз в это время умирает Мария Терезия, супруга австрийского императора. Не слишком опечаленный её смертью император Франц просит руки Екатерины. Партия завидная. До этого Габсбурги, как и Бурбоны, не снисходили до «безродных» Романовых. Но император Александр, считавший Франца (и не без оснований) жалким ничтожеством, категорически воспротивился даже обсуждению возможности выдать любимую сестру за человека «некрасивого, плешивого, тщедушного, без воли, лишенного всякой энергии духа и расслабленного телом и умом… трусливого до такой степени, что он боится ездить верхом в галоп и приказывает вести свою лошадь на поводу!»

Не получив корону австрийскую, Екатерина могла почти тотчас получить корону французскую: к ней посватался Наполеон.

Сегодня мало кто даже подозревает, что Отечественная война 1812 года в большой степени – плод интриг Марии Фёдоровны.

Когда Павел задумал совместный с Наполеоном поход на Индию, она не смела возражать, хотя «выскочку-корсиканца» ненавидела страстно: он был опасен для её любимой родины, для Германии.

Но Павла уже нет, а Наполеон, удрученный бесплодием по-прежнему любимой Жозефины, вынужден искать молодую, здоровую жену – ему нужен наследник. Выбор французского императора падает на русскую принцессу Екатерину Павловну.

Источники, близкие к Марии Фёдоровне, утверждают, что Екатерина отвергла предложение с гневом, заявив: «Я лучше выйду за последнего истопника из дворца».

Мария Фёдоровна не могла допустить брак дочери с «корсиканским чудовищем». Но раз Екатерина сама против, значит, матушка думает о счастье дочери и своей властью только подтверждает её волю. Однако если вернуться немного назад, станет ясно, что счастье дочери очень мало значит для её властной и амбициозной родительницы. Я уже упоминала, что Екатерина Павловна была влюблена в генерала Петра Багратиона, героя первых сражений против Наполеона (он погибнет в Бородинской битве, которой могло бы и не быть…). Мария Фёдоровна сделала всё, чтобы разлучить влюбленных. Оба очень тяжело пережили разлуку. И вот снова на сцене заботливая мамаша…

По поводу этого сватовства есть и совсем другие свидетельства. Будто Александр готов был согласиться на брак сестры: он-то понимал, как союз с Францией выгоден России. Французский посол в Петербурге маркиз Арман Огюстен Луи де Коленкур, которого не слишком щедрый на комплименты Наполеон называл «искренним и прямым человеком», утверждал, что Александр I (российского императора маркиз Коленкур уважал и никогда не стал бы его оговаривать) показывал ему письмо английского короля Георга III. Обеспокоенный перспективой укрепления франко-русского союза, тот обещал признать нейтралитет Балтийского моря, возвратить захваченные русские фрегаты и выплатить солидную сумму, если Александр откажется от намерения выдать сестру за Наполеона. При этом царь с улыбкой сказал Коленкуру, что с этого момента Екатерину можно считать француженкой.