Саад Минкаилов: Емеля с печи .Обобщенный портрет

К. Маркс, зная "русскую болезнь", в свое время характеризовал Герцена, не без злой иронии – "…полу россиянин, но полный московит". Русские цари, будучи по происхождению чистокровными Гольштейн-Готторпскими, причисляли себя к династии Романовых. Не изменял этой традиции показного русофильства и сам Иосиф Джугашвили. В 1945г. после вероломного нападения Красной армии на Японию и возвращения острова Сахалин, Сталин, говорят, даже утер скупую слезу и сказал: "Ми, русские, сорок лет жидали етого диня". Обращает внимание, что летоисчисление явно не большевистское. За точку отсчета взят 1905 год – год поражение царской России в войне с Японией. Поэтому для большинства обиженных русских Сталин и сегодня "более русский", чем многие русские.

Русский мужик, оцененный властью ниже рабочей скотины, с рождения привыкший к бытовой и нравственной грязи, удивлял своей державной спесью, самомнением, завистливостью и органической неприязнью ко всему нерусскому. Этому свойству русского характера трудно было дать определение. "Национализм", "патриотизм" не подходили, потому что эти понятия основываются на здоровых чувствах народа и предполагают также проявление уважения к другим нациям и народам. "Фашизм" – это воинствующий, идеологически и структурно организованный национализм, направленный против сионистской экспансии. Тоже не подходит.

Джохар Дудаев подчеркивал, что русское самовосхваление как патологическую реакцию рабского убожества, трудно с чем-либо сравнить и называл это РУСИЗМОМ. Он постоянно говорил, что "русизм" это болезнь, которой страдает все российское общество сверху до низа: и генералы, и политики, и журналисты и бомжи.

О том, почему "призрак коммунизма" побродив по Европе, осел в России написано много, как самими коммунистами, так и их "разоблачителями". Марксистское лжеучение было подхвачено значительной частью "не у дел стоящих" евреев того времени. В ней были все необходимое для провоцирования революционной смуты. Была и жесткая критика общественных отношений, основанных на эксплуатации (изобличать может не только праведник, но и плут), и необходимость переустройства общества на основе СПРАВЕДЛИВОСТИ (мечта простых людей), и наукообразное обоснование всей этой ахинеи и обещание земного рая в светлом будущем. Незаконченность теории, системная незавершенность, эклектизм позволяли удачно пришедшим к власти ее приверженцам "творчески развивать и дополнять" новую религию в зависимости от времени, места и ситуации.

Ортодоксальные марксисты считали маловероятной возможность пролетарской революции в России, в стране, где этот самый пролетариат не составлял и 1% населения. Да и сознательность российского пролетариата, который пополнялся за счет "бомжующих" крестьян, особого энтузиазма не вызывала. Но Ленин чувствовал, что Россия, хотя и не вписывалась в классическую марксистскую схему, тем не менее, могла стать хорошим полем для революционного эксперимента. И выдвинул идею "самого слабого звена империализма". Надо было, учитывая российскую специфику, спровоцировать русского мужика на тот самый бунт, который "бессмысленный и беспощадный". А "смысл" можно было придать по ходу дела. Впоследствии Ленин доказал, зацикленным на теориях оппонентам, что "пролетарскую" революцию можно провести и среди монгольских скотоводов, было бы желание. Царское правительство не зря опасалось евреев, держа их под цензом оседлости. Но для евреев это была не преграда, и они за короткое время смогли создать марксистские кружки почти во всех крупных городах России. Правда, в этих кружках и ячейках в изобилии заводились агенты и провокаторы как блохи на псиной шкуре. По этой причине и после трений с российской властью группа марксистов вместе с Лениным перекочевала в Европу.

Без малого 17 лет они колесили и изучали ее, пытаясь вместе с европейскими марксистами возбудить европейский пролетариат. Но тамошний пролетариат оказался не восприимчивым к агрессивным призывам марксистов, и не видел смысла только лишь из-за "классового антагонизма" хвататься за булыжник. Рушились надежды и на русскую революцию. Рутинную подрывную работу в тылу Российской империи и на фронтах большевики не прекращали ни на минуту, но желанного эффекта не было. Царское самодержавие казалось непоколебимой твердыней. Ленин еще в октябре 16-го года в сердцах пророчествовал: "В России никогда не будет революции!". А в январе 17 года уже более спокойно делился мечтами в кругу партийцев, что, возможно, их дети застанут пролетарскую революцию. Февральская революция 17-го произошла НЕОЖИДАННО. Ее не ожидали большевики, ее не ожидал народ, она была полной неожиданностью для царского правительства. Это уже после, задним числом, появились многочисленные пророческие приписки вождям и "научные" труды, доказывающие "историческую неизбежность" того, что произошло (не путать марксистские домыслы с Божьим провидением). Чем дальше, тем больше все обрастало мифами, как и положено в человеческих сообществах, построенных на лжи.