Лев Тихомиров - Руководящие идеи русской жизни

Читатели наши видели недавно (Московские Ведомости, № 68) осуждение Астраханским Окружным судом редактора Русской Правды г-на Тихановича-Савицкого за возбуждение на почве защиты веры и Церкви вражды населения к «народным представителям». Но если бы существовал суд над самой Государственной Думой, то он не раз бы вынес ей, конечно, гораздо более строгий приговор именно за возбуждение вражды православного населения к народному представительству. К длинному ряду деяний, приводящих к такому результату, теперь готовится присоединиться еще новое, на которое не может заранее не обратить внимания Государственной Думы всякий русский, заботящийся о том, чтобы она не подорвала во мнении православных всякого доброго чувства в отношении «выборных людей», Государем Императором призванных к участию в законодательной работе.

Принадлежа к числу лиц, желающих предохранить Государственную Думу от этой опасности, не можем и мы не обратить внимания на ту новую угрозу Церкви, которую создает работа особого думского совещания по вопросу о церковноприходских школах.

Для достодолжной оценки вносимого этим совещанием «проекта положения о церковно-приходских школах» не излишне вспомнить, что церковно-приходские школы развились по мысли наших Императоров именно в качестве церковных , именно этой стороной своей вызвали щедрые пособия, уже несколько десятков лет даваемые им по Воле почившего Императора Александра III и ныне благополучно царствующего Государя Императора. Сознание важности религиозного воспитания народа в недавнем еще прошлом не раз возбуждало у нас мысль о том, чтобы первоначальная школа находилась даже вполне в заведовании Церкви. И вот теперь проект совещания готовится побудить Государственную Думу к совершенно обратному деянию: к изъятию церковно-приходской школы из ведения Церкви и подчинению ее ведению Министерства народного просвещения.

Разумеется, думское совещание не формулирует своего предложения именно этими словами. Но то, что оно выработало, имеет именно такой смысл и такие последствия. Если само совещание этого не понимает, то это означало бы, что оно чуждо всякого понятия о «церковности».

Должно, впрочем, пояснить, что совещание раскололось при составлении проекта. Оно состоит из 12 членов, но из этого числа 5 человек не присоединились к выработанному проекту. Г-н Ковалевский (октябрист) подал особое мнение, епископ же Митрофан, священники о. Гепецкий и о. Станиславский и г-н Тычинин (националист) подали особый проект. Таким образом, в Думу поступает от имени совещания проект, принадлежащий в действительности лишь 7 членам, а именно социал-демократу Белоусову, «кадетам» Воронкову, Липягову и Масленникову и октябристам Клюжеву и Леонову. На этих семи лицах будет лежать нравственная ответственность за возбуждение в Государственной Думе нового посягательства на права Православной Церкви и за все, что из этого проистечет далее.

При таком составе наших солонов [151] Солон (ок. 640-ок. 560 до РХ.), афинский законодатель и поэт. немудрено непонимание церковности и даже прямая вражда в ней. Это удивительно разве в г-не Леонове, который как земский человек обязан был бы обладать большей нравственной близостью к Русскому народу. О социалистах и «кадетах», понятно, нечего и говорить.

Как бы то ни было, проект их имеет не то наивность, не то бесцеремонность прямо заявить, что будто бы и при новом порядке «самобытность и особенности церковно-приходских школ… не потерпят сколько-нибудь значительного изменения». «Отпадут лишь (?) или видоизменятся отношения этой школы к центральному церковному управлению, епархиальной и синодальной властям»!.. Это поистине бесподобно! Человек убит, но мы не должны тревожиться: и руки, и ноги остаются при нем, изменилось «лишь» то, что из него вышибли дух, что прежде было живое существо, а теперь лежит мертвый труп. Сами ли солоны думского совещания ничего не понимают или рассчитывают на безграничное непонимание Думы и России?

«Церковность» учреждения у нас, в Православной Церкви и в государстве, не порывающем связи с Православием, обеспечивается связью данного учреждения именно с епископом и с центральным церковным управлением. Мы не пресвитериане, не протестанты. Недостаточно дать в школе место священнику, чтобы она стала через это «церковной». Точно так же и церковный приход в Православной Церкви перестал бы быть церковным, если бы был выведен из непосредственной связи с епископом. Следовательно, сказать, что «церковноприходская» школа останется церковно-приходской, если будет подчинена министерству и выведена из прямого подчинения епископу и высшей церковной власти, это значит сказать двойную нелепость, нечто вроде «сапог всмятку». А между тем, выступая с такими мотивировками своих законопроектов, совещание обнаруживает не только полное невежество, но и самую развязную решимость порвать у нас, православных, все наши отношения с епископами. Возможно ли терпеть подобные «замахи»? Справедливо ли потом судить и осуждать православных, если они в ответ на такие узурпации неверующих невежд разражаются вместе с г-ном Тихановичем-Савицким резкими выходками?