Геннадий Неделько: Эпоха перемен

В декабре 1991 года, двадцать два года назад, самобытная, совершенно не схожая с остальными странами мира, величайшая империя XX столетия СССР, с новым, неведомым ранее миру государственным строем, — социализмом, сделала свой очередной исторический шаг. Но куда?

Вот говорят, история учит. Наверное, так на самом деле и есть. Учит. Но только кого и чему? Посмотрите, сколько в истории противоречивых и спорных страниц, а ведь порою, даже и то, что изложено в учебниках как аксиома, и почти всеми воспринимается как неоспоримый факт, может являться картинкой весьма далёкой от истины, более похожей на миф, нежели на историю. Очевидно, история учит тех, кто её знает? А знают её немногие.

Дело в том, что нередко историки, начиная с первых античных писателей, и, кончая нынешними СМИ, а вслед за ними уже и учёными, (профессора и академики) описывают события, далеко не адекватно их отображая. Зачастую преподносят их обществу несколько иначе, чем видели и воспринимали их, в основной своей массе, современники тех событий. Часто описываются в розовом цвете дела, не всегда и не совсем красивые, а людей, претворявших эти дела в жизнь, незаслуженно возводят в ранг героев. Выходит герои наши, на самом деле, не обязательно всегда такие уж и герои, какими их рисуют. Или наоборот, подлинных героев очерняют и обливают их умышленно грязью, а дела их и подвиги замалчиваются.

Ведь если внимательно присмотреться то мы увидим, что издревле в зону внимания хронистов-историков попадали чаще всего племена и народы, агрессивные, народы завоеватели или, по крайней мере, победители этих завоевателей, и прославляются их вожди. Вожди же эти далеко не всегда были благородными рыцарями без страха и упрёка. И это даже не только моё личное мнение. Вот, например, знаменитый политик и государственный деятель средины XX века У. Черчилль, человек наблюдательный и, знающий в политике, если и не всё, то очень многое, как-то однажды заметил: — "Справедливость — вечная беглянка из лагеря победителей". Видите даже как! — Вечная беглянка! Выходит, — у сильного, у победителя справедливость искать, — зря время терять? Я конечно не так категоричен, как Черчилль, но с авторитетным политиком капиталистического мира спорить не стану.

Не часто власть держащие (короли, цари, вожди и пр.) бывали гуманными, человеколюбивыми правителями, следящими за порядком в стране, или в народе своём, — лишь, несущими, возложенное на их плечи бремя, исполнителей воли своего народа. Чаще, — наоборот. Но все они хотели выглядеть в глазах своих потомков белыми и пушистыми. По крайней мере, честными и справедливыми. Очень нравилось им, когда придворные писцы и приближённые о них писали. Но, только чтоб писали, как надо. Красиво писали. Не беда если они сочиняли об их подвигах разного рода байки и небылицы, которые позже историками нередко и принимались за чистую монету. Главное чтоб смотрелись они в глазах потомков по-божески или хотя бы по-людски. Примеров тому множество. Так, к примеру, король франков Хлодвиг (466 — 511 гг.), расчищая себе путь к единовластному правлению над франками, уничтожил всех своих родственников, — королей и членов их семейств. Его деяния, с человеческой точки зрения достойны лишь порицания, а сам он должен быть презираем и клеймён позором, ан нет. Вот что пишет о нём средневековый церковник-историк Григорий Турский, после того как Хлодвиг коварно расправился со своей очередной жертвой, — Хлодерихом, сыном короля рипуарийских франков, которого сам же Хлодвиг и подговорил убить своего отца Сигиберта Хромого;

"Получив королевство Сигиберта вместе с его сокровищами он подчинил себе и самих его людей. Так ежедневно бог предавал врагов его в руки его и увеличивал его владения, ибо он [Хлодвиг] ходил с сердцем правым перед господом и делал то, что было приятно его очам".

Уж-то и впрямь приятно Богу, когда родственники предают, режут и травят друг друга? Людям нет. Не зря же народ не любил, умеющего читать по "очам" Божьим, (что Тому приятно, а что нет) писаку, восхвалявшего подвиги Меровингов.

Но плевать Григорию на то, что народ его не любит, что, получил он чин епископа турского, не смотря на враждебно настроенное к нему население города, и был произведён в ранг епископа вне стен Тура, вопреки тому, что это противоречило христианским принципам назначения епископа. Зато он, по понятным причинам, пользовался большим почетом у франкских королей, — наследников Хлодвига. В почёте он и ныне, — как историк.