Олег Хлобустов - Парадокс Андропова. «Был порядок!»

Из школы выпускники должны вынести необходимую сумму знаний. Но это только одна сторона дела. Одних книжных знаний недостаточно. Мало просто прочитать учебник, прослушать лекцию, усвоить по ним опыт чекистов старшего поколения. Чтобы быть на высоте партийных, политических требований, чтобы умело применять полученные знания на практике, выпускник школы должен обладать еще и чекистским характером.

…Важно, чтобы чекистская наука умела глубоко заглянуть в будущее, чтобы выпускники школы унесли с собой знания, необходимые для решения задач не только сегодня, но и завтра…

От чекиста требуется высокая нравственная и моральная чистота. Он должен во всех своих поступках и действиях руководствоваться благородными принципами и нормами социалистического общежития. Вместе с тем решительно бороться со всем, что чуждо нашему социалистическому образу жизни. Здесь не может быть никаких компромиссов со своей совестью. От чекиста требуются активная жизненная позиция, боевой чекистский характер» [187].

Важной составляющей подготовки и воспитания чекистских кадров являлся вопрос об отношении к гражданам, в том числе переступившим или балансирующим на грани нарушения закона. В многочисленных обращениях Ю. В. Андропова к чекистским коллективам мы можем найти немало указаний на этот счет.

«Решительно пресекая враждебную деятельность, – подчеркивал он еще в апреле 1971 г., – мы должны вместе с тем избегать однобокости, уметь отделять от врага тех лиц, кто случайно попал во враждебную среду, политически заблуждаются или используются противником».

На одном из совещаний руководящего состава органов КГБ в феврале 1979 г. Ю. В. Андропов обращал внимание на то, что «чекисты призваны бороться за каждого советского человека, когда он оступился, чтобы помочь ему встать на правильный путь. В этом и заключается одна из важнейших сторон деятельности органов госбезопасности. Она имеет большую политическую значимость, вытекающую из самой гуманной сущности нашего строя, отвечает требованиям идеологической работы партии» [188].

Следует ли после этого удивляться высокому авторитету Юрия Владимировича Андропова и его доброй памяти среди как сотрудников КГБ, так и его современников?

О значении творческого наследия Ю. В. Андропова для сегодняшних сотрудников органов безопасности России свидетельствуют следующие слова:

«Без сохранения высокой значимости офицерской чести, лучших профессиональных традиций и ценностей, без идеала служения общему благу, а также светлых образов тех, кто на разломе эпох, несмотря на все соблазны нашего непростого времени, остался верен «духу государственного служения» (носителем которого, без сомнения, был и Андропов), вряд ли можно создать эффективную силовую структуру, добиться подлинного авторитета и уважения граждан. А без помощи последних, если общество не доверяет своим спецслужбам, остановить растущую волну международного террора, криминального беспредела и насилия невозможно». Так написал в статье «Тайны Андропова», приуроченной к девяностолетию со дня рождения Юрия Владимировича, директор ФСБ России Н. П. Патрушев [189].

Было бы неоправданным не коснуться и еще одной крайне деликатной темы в деятельности органов госбезопасности в эпоху Андропова. Речь идет о запрете проведения проверочных мероприятий в отношении «номенклатурных» лиц.

Несмотря на запрет собирать компрометирующие материалы на подобных чиновников, подчас такая информация все же поступала в органы госбезопасности в процессе проведения оперативных мероприятий и расследования преступлений.

И тогда перед следователями и руководителями оперативных подразделений вставали сложные вопросы, что с ней делать. Но информация обязательно отправлялась «в центр».

О провереннойи подкрепленной соответствующими доказательствами подобной информации Андропов докладывал лично Брежневу.

Как отмечал по этому поводу Л. М. Млечин, «Брежнев смертельно не любил скандалов и снисходительно относился к мелким грешкам своих подчиненных». О принципе равенства всех граждан перед закономв подобных случаях предпочитали не вспоминать….

«Оргмеры», как правило, принимались, но «по-тихому», порой без громких разоблачений и привлечений к уголовной ответственности.

И все же главная цель достигалась: коррупционер покидал свой пост, и полученный результат можно было оценивать, хоть как и половинчатую, но все же «победу».