Алек Эпштейн - Израильтяне и палестинцы. От конфронтации – к переговорам и обратно

Принимая во внимание как фактический раскол ПНА на две части, так и отказ от продолжения Аннаполисского процесса, правительство Нетаньяху потенциально, при выработке своей политики на палестинском направлении, может выбрать одну из шести возможностей:

• «модель Барака – Шарона»: с палестинской стороны у Израиля на сегодняшний день нет партнера для ведения переговоров, ведение переговоров с Махмудом Аббасом бессмысленно, т. к. его легитимность как главы ПНА крайне сомнительна (срок его президентских полномочий закончился в январе 2009 года), а из двух территориальных анклавов, входящих в ПНА, он контролирует только один (Западный берег);

• «модель Аннаполиса»: продолжать вести переговоры с Махмудом Аббасом, как будто никаких изменений в ПНА не произошло и как если бы М. Аббас полностью контролировал ситуацию, пытаясь достичь с ним некого соглашения;

• продолжать вести переговоры с Махмудом Аббасом, отдавая, однако, себе отчет в том, что любой пришедший ему на смену палестинский лидер может, и в целом имеет на это право, отказаться от всех подписанных М. Аббасом договоров, апеллируя к тому, что признанный срок полномочий М. Аббаса закончился;

• «модель статус-кво»: сложившаяся ситуация слишком неопределенна, чтобы предпринимать какие-либо решительные шаги на палестинском направлении, а потому единственное, что Израиль может, – это поддерживать статус-кво, существующий на сегодняшний день;

• переговоры с ХАМАСом – не только об освобождении захваченного в плен в июне 2006 года Гилада Шалита, с одной стороны, и тысячи боевиков исламистов, с другой (переговоры об этом и так ведутся), но и по другим вопросам, обсуждение которых чрезвычайно важно как для израильтян, так и для палестинских арабов;

• «иорданская опция»: сделать ставку не на Махмуда Аббаса, а на короля Иордании Абдаллу II, с которым вести переговоры о возвращении Западного берега под иорданский суверенитет; вопрос о Газе аналогично решать с Египтом.

Среди вышеперечисленных путей, которые может избрать кабинет Б. Нетаньяху, наибольший интерес представляют два: сохранение существующего статус-кво или же начало переговоров с Иорданией. Если переговоры с Иорданией заслуживают особого внимания как наиболее перспективная, хотя и смелая, опция, то сохранение статус-кво заслуживает такого внимания как возможность, имеющая наибольшие шансы быть реализованной на практике. Между тем остальные опции также заслуживают рассмотрения и не могут быть сброшены со счетов.

«Модель Барака – Шарона» исходит из того предположения, что у Израиля с палестинской стороны нет партнера по переговорам – партнера, который хотел бы достичь какого-либо соглашения с Израилем и мог бы реализовывать его на практике. В течение очень долгого времени одной из основных парадигм израильской политики на палестинском направлении была парадигма «мир в обмен на территории», впервые предложенная в 1970 году в плане госсекретаря США У. Роджерса. Согласно этой концепции, постепенные территориальные уступки и компромиссы, на которые Израиль готов пойти, должны в итоге привести к заключению мирных соглашений. Предпосылка применения этой модели на палестинском направлении состояла в том, что у Израиля есть партнер по переговорам, то есть тот лидер, с которым возможно вести переговоры и который в этих переговорах заинтересован. Процесс Осло (1993–2000), Соглашение Бейлина – Абу Мазена, «Декларация принципов» А. Аялона и С. Нуссейбы, «Женевская инициатива» – все эти попытки мирного урегулирования были предприняты, именно исходя из предпосылки о существовании с палестинской стороны лидера, готового к обсуждению и решению проблем [105]. На саммите же в Кемп-Дэвиде стратегия «мир в обмен на территории» была поставлена под сомнение. Идея о том, что у Израиля нет партнера по переговорам, восходит именно к саммитам в Кемп-Дэвиде в 2000 и в Табе в 2001 году, где палестинскому лидеру Я. Арафату были предложены максимальные уступки, на которые какое-либо израильское правительство соглашалось когда-либо пойти, включая раздел Иерусалима. В ответ же Израиль получил отказ – из чего и родилось представление об отсутствии с палестинской стороны партнера по переговорам и, в общем, логично вытекающий из него вывод решать проблемы в одностороннем порядке, без согласований с палестинской стороной.

Первым израильским политиком, начавшим реализовывать, хотя и не на палестинском направлении, эту модель на практике стал Эхуд Барак, осуществивший в мае 2000 года односторонний вывод войск из Южного Ливана без достижения соглашения с правительством Ливана. Впоследствии в иной форме ее продолжал реализовывать Ариэль Шарон, занявший пост премьера в 2001 году (т. н. «программа размежевания» от Газы и Северной Самарии). Фактически данная модель предусматривает прекращение любых переговоров с палестинскими лидерами до тех пор, пока не появится руководитель, готовый на серьезное урегулирование и способный при этом подавить активность антиизраильских террористических организаций. Министр иностранных дел Израиля А. Либерман, по-видимому, занимает наиболее последовательную позицию в отношении палестинского направления внешней политики. Он не только считает, как уже упоминалось выше, что «переговоры с ПНА зашли в тупик», но и полагает, что в случае возобновления переговоров никаких уступок палестинцам делаться не должно, так как «все уступки только увеличивают давление, но не могут разрешить конфликт», а уступки палестинцам «приводят только к войне» [106]. Позиция же премьер-министра по этому вопросу, как видно из его публичных выступлений, достаточно противоречива. В начале 2009 года Б. Нетаньяху твердо придерживался позиции, что «у Израиля сегодня нет партнера по переговорам», который бы «не просто признал наше право на существование, но и смог бы заставить свое население признать это», в марте же 2009 года он призвал палестинскую сторону к переговорам, обещая продолжить диалог с ПНА [107]. А в интервью американской газете «The Washington Post», которое он дал 28 февраля 2009 года, Б. Нетаньяху заявил, что «в Израиле и в мире существует консенсус относительно того, что палестинцы сами должны управлять своей жизнью», допуская тем самым возможность создания Государства Палестина [108].