Георгий Почепцов - Революция.com - Основы протестной инженерии

К этой же форме собственно массовой культуры можно отнести и разного рода речевки,которые электризовали толпу при частом их повторении, создавая ее единство. Это скандирование имени кандидата, акцентирование близости милиции и народа (кстати, работа с милицией была одной из важных тем всей кампании). Одновременно выкрик «народ и милиция едины», вероятно, призван снимать страх у протестующих, поскольку работа в этом аспекте всегда является важной частью организации массовых протестов.

Массовая культура создает определенные поведенческие аттракторы,которые способны охватить большое число людей. В данном случае это тип одежды с наличием оранжевого цвета и западный знак победы в виде двух пальцев – V. Кстати, исходно они появились у Черчилля, а до этого – после столетней войны, когда французы рубили эти два пальца, чтобы солдат не мог стрелять из лука. Английские стрелки демонстрировали эти свои два пальца французам, демонстрируя свою силу и мощь.

Отметим также два важных организационных момента,которые в то же время определяли и задавали наполнение информационных потоков, идущее от протестующих и их депутатов. Кстати, телевидение (провластное) в ходе начавшихся протестов тоже сразу изменило свое наполнение, к тому же уволило с постов главных редакторов информации В. Пиховшека и А. Киселева, но сохранила за ними их еженедельные программы. Организация информации со стороны протестующих выразилась в следующем:

• собственный страх и страх окружающих по отношению к протестующим снимался речевками и рассказами о позитивной ауре Майдана;

• любые отклонения от заявленного поведения объявлялись несуществующими, чем создавался достаточно частотный переход как бы с неканонической в каноническую форму рассказа о данном событии.

Самоорганизовалась также психотерапевтическая служба, направленная на поддержку протестующих, позволявшая «изымать» людей с отклонениями, а также бороться с депрессивными настроениями в большой массе людей, которая не может все время находиться в состоянии героического поступка. Напряжение, в котором находятся люди, никогда не оставляет их. Особенно трудно одиночкам, которые приехали вне группы, поскольку им некому выговориться вообще.

Владимир Погорелый,глава этой службы, в интервью «Пятому каналу» (6 декабря 2004 года) говорит о типичных проблемах людей: тревожность, отсутствие информации, неизвестно, что делать, ощущение того, что лидеры бросили. В службе работали 40 психотерапевтов и 120 психологов, но не все время, а дежурствами по четыре часа. Для людей, возвращающихся в регионы, он также просит создать подобные службы, чтобы выводить их из реактивного состояния, дать им выговориться.

Проблему, с которой столкнулись психологи, хорошо передают слова профессора Татьяна Титаренко:«Если вначале все радовались общему дружелюбию, покладистости, взаимопринятию, то в последние дни в массы проникало и быстро распространялось разочарование, нетерпимость к компромиссам, раздражение» [7]. И это понятно, поскольку были активные слова, но не было активных действий, куда бы могла уйти энергия.

Сходны ли революции последнего времени с бархатными революциями 90-х, когда страны бывшего социалистического лагеря избавлялись от своего прошлого, сбрасывая просоветские режимы? Следует признать, что идет ускоренная смена элиты, которая и тогда, и сейчас начала нарушать законы политического долгожительства. И если в советское стабильное время долгожительство можно было понять, то динамическое постсоветское время никак не выдерживает столь долгие сроки одних и тех же элитных прослоек. Развитие мира ускорилось, а смена элит замедлилась, что является явным противоречием.

АлександрLinn ков программе «Времена» (ОРТ-международное, 28 ноября 1991 года), работавший во времена польских событий в ПК ПОРП, выступил против сближения этих вариантов революций, назвав в связи с этим следующие три отличия бархатных революций в Восточной Европе:

• это был стихийный массовый протест, а не планируемое действие;

• это была подлинная революция в плане существования риска для людей, сегодня никто ничем не рискует, выходя на улицу;

• это было население, то есть взрослые люди, а не молодежь и студенты.

Отсюда вновь следует (подразумевается) вывод, что чужие революции были правильными, а революции современные – неправильными. В них народ выступает лишь фоном, а не активным участником действий. Андрей Федоровв этой же программе даже употребил термин «сценарные революции».