Георгий Почепцов - Революция.com - Основы протестной инженерии

Если проанализировать работу с неопределенностью, то с неизбежностью мы должны опираться на виртуализацию. Можно увидеть три возможных этапа такой работы:

• виртуальное заполнение;

• структурирование;

• оценка достоверности.

Мы заполняем неопределенность нашими представлениями, затем структурируем их, потом оцениваем по степени достоверности.

Еще одним вариантом полноправного включения виртуальности можно считать правило, которое Т. Соувелл обозначил как «думание за пределами первого шага» [25]. При этом многие решения социальных проблем могут быть достигнуты с помощью компромиссов, возможных на следующих этапах.

Приведем несколько недавних примеров столкновения виртуальности и реальности, вызвавших серьезные протесты. В этих случаях осуществляется определенный перенос реальности в виртуальность, к которой оказывается не готовым массовое сознание. Буш использовал образы 11 сентября (уже виртуальные) в своей рекламе в рамках президентской кампании, что вызвало одновременно бурю возмущения. Карен Хьюзследующим образом пытается оправдать этот поворот: «11 сентября не просто отдаленная трагедия из прошлого. Она действительно задает наше будущее. Она изменила навсегда нашу национальную публичную политику, и важно, чтобы следующий президент знал, что мы все еще воюем сегодня из-за этого дня. Мы воюем с террором» [26]. Эта аргументация призвана утихомирить голоса протеста.

Реалити-шоу «Большой брат» в такой арабской стране, как Бахрейн, также вызвало бурю протестов после показа на экране поцелуя в щеку между юношей и девушкой [27]. При этом, чтобы избежать подобных оскорблений, мужчины и женщины вообще жили в разных секциях специального дома, имели отдельные комнаты для молений. Они могли встречаться только в гостиной, кухне и саду. Не было кадров из женских спален. В результате все заговорили об этом поцелуе. А поскольку это было начало шоу, то разгневанные зрители писали в газеты: «Если это начало, то каким же будет конец?»

Третий пример пришел из Китая, где к 2020 году ожидается 40 млн. неженатых мужчин. Такая ситуация образовалась из-за политики одного разрешенного ребенка в семье и из-за предпочтений в пользу мальчика, а не девочки. Теперь в некоторых деревнях развешаны плакаты, которые сообщают: «Девочки так же хороши, как и сыновья» [28]. То есть виртуальное вступило в противоречие с реальным, что привело к кризисной ситуации.

Здесь вновь законы виртуальности вступили в противоречие с законами физического мира, поскольку публичная виртуальность наиболее символична, к ней наиболее чувствительно массовое сознание, что произошло как в случае США, так и в случае Бахрейна по однотипным основаниям. Китайский пример демонстрирует существенное влияние виртуальности на форматирование реальности. Сходную ситуацию можно отметить в Ираке, когда американцы постарались срочно заменить динары с изображением Хусейна. Дуглас Фейтговорит по этому поводу: «Интересно, как это важно и связано со всей проблемой того, думают люди, что Саддам может вернуться» [24].

Внимание к виртуальности необходимо всем постсоветским странам, поскольку они оказались вне своих героев. Невозможно, соответственно, создавать и удерживать какой-либо вариант национальной идеи как объединяющей всей мини-идеологии, если не будет своей героики. По этой причине следует совершить ряд конкретных действий:

• провести «аудит» внутренней героики;

• провести «аудит» внешней героики, которая уже присутствует в виртуальном пространстве;

• проанализировать возможные пути движения создания своей новой героики;

• сделать попытку реализации этой героики в виде текстов массовой культуры.

Задав свою героику, можно построить свой вариант виртуального пространства, обладающий собственными предпочтениями и запретами. Как следствие, подобная «виртуальная платформа» сможет способствовать порождению в рамках действительности правильных, с ее точки зрения, поступков и отбрасывания неправильных. Это и будет вариантом форматирования реального пространства под контролем пространства виртуального.

Одним из самых действенных использований виртуального пространства следует считать «звездные войны» времен Рональда Рейгана, о которых сегодня говорят как о «виртуальном щите против атаки» [29]. Но этот тип риторики втянул Советский Союз в расточительные для него экономические расходы, которые в принципе не могли принести ничего выигрышного.