М. Желтов - Геополитика мирового порядка

С. Хантингтон утверждает, что в грядущие годы региональная политика будет осуществляться на уровне этнических отношений, а глобальная – на уровне отношений между цивилизациями. Соперничество сверхдержав уже сегодня уступает место столкновениям цивилизаций. Самые обширные, серьезные и опасные конфликты будут вспыхивать не между социальными классами, не между богатыми и бедными, не между какимито иными экономически конкретными группами, а между народами, принадлежащими к разным культурам. Межплеменные войны и этнические конфликты произойдут в рамках цивилизаций.

Столкновение цивилизаций, по С. Хантингтону, являются неизбежными. Это определяется рядом обстоятельств. Во-первых, фундаментальными различиями между цивилизациями. Во-вторых, взаимодействие между цивилизациями становятся все более обширными и тесными, к тому растет цивилизационное самосознание. В-третьих, самоидентификация с местом жительства и «своим» государством замещается религиозной идентификаций, что ведет, в частности, к росту религиозного фундаментализма. В-четвертых, все более широкое распространение западного образа жизни вызывает, с одной стороны, значительный интерес у многих представителей незападных народов, порождает, одновременно его неприятие со стороны незападных же элит.

Вывод Хантингтона однозначен: несмотря на отдельные проявления, единая универсальная цивилизация преимущественно западного толка, по крайней мере, в обозримом будущем, невозможна.

В будущем, как полагал С. Хантингтон, народы, разделенные по идеологическим основаниям, будут объединены. Он предсказал, что, по примеру двух германских государств, произойдет объединение Северной и Южной Кореи, Китайской народной республики и Тайваня. Однако, по Хантингтону, будет развиваться и обратный процесс: государства, в которых объединены исторически народы, относящиеся к разным цивилизациям, будут, как показал пример Югославии, распадаться. Наконец, международные организации, в которых объединены государства на основе общего культурного основания, имеют шанс извлекать из этого выгоду и успешно развиваться. Пример тому – Евросоюз, Союз арабского Магриба [119].

Нужно сказать, что теория Хантингтона оказалась востребованной Западом в новом столетии. Все крупные конфликты последних лет – бомбардировки Югославии, антитеррористическая операция против Афганистана, война в Ираке, конфликт с Ираном и другие идентифицируются Западом в парадигме «конфликта цивилизаций» [120].

Справедливости ради, нужно сказать, что тезисы С. Хантингтона были подвергнуты решительной критике. Так, Лоран Палу Лакост утверждает, что парадигма столкновения цивилизаций представляет собой некую новую идеологию, которая как бы пришла на смену марксистской идеологии. Эта новая идеология стремится объяснить весь мир и каждое отдельное общество при помощи одной из суперструктур (религия), которая рассматривается как вполне определенная детерминанта общественного развития. Предназначение новой идеологии, судя по всему, заключается в том, чтобы напомнить об исламе и формализовать тот страх, который испытывают многие люди в западных обществах, вызываемой этой религия и, особенно практические действия ее радикального крыла.

Философы, например, анализируя цивилизационный подход С. Хантингтона, указывают на то, что этот подход носит слишком общий характер. Между тем, следует различать так называемую Универсальную цивилизацию (Поль Рикер), охватывающую всех людей, и национальные культуры, которые должны, с одной стороны быть в определенной мере закрытыми для того, чтобы сохранить свою идентичность, а с другой – открытыми во вне для того, чтобы иметь возможность адаптироваться к окружению. Если культура будет носить слишком закрытый характер, она, рано или поздно, исчезнет.

Политологи, в свою очередь, указывают на то, что процессы в исламском мире коренятся не в джихаде, а в кризисе адаптации. Есть немало примеров того, что в арабском, более широко – в мусульманском мире происходит постепенный, во многом противоречивый поворот в сторону политической модернизации и утверждения демократии. И явления внутренней социально-политической напряженности, а также проявления терроризма являются во многом результатом этого поворота, подобно тому, как это было в случае религиозных войн в Европе в XVI в. А это явно расходится с утверждениями С. Хантингтона [121].