Дмитрий Саймс - Путин и Запад. Не учите Россию жить!

— Я вам скажу одну вещь. Я сталкивался с большевиками два раза в своей жизни. Первый раз — когда учился в Московском университете: у нас было два-три динозавра из старых большевиков — участников Гражданской войны. Причем один из них был самый уникальный человек по имени Георгий Гурьевич Толмачев, который регулярно хвастался тем, что принимал участие в расстреле царской семьи, и говорил, что он лично всадил пулю в цесаревича Алексея. Потом я выяснил, что он не принимал в этом участия и это просто его чудовищная фантазия. Одни люди хвастаются тем, что они совершили подвиг, другие хвастаются, что убивали детей и женщин. Но все-таки тогда, когда я их видел в Советском Союзе, это была вымирающая порода.

А потом я познакомился с большевиками в Вашингтоне. К счастью, они не имели возможности никого расстреливать: американская система этого абсолютно не позволяет. Но по своим инстинктам это были непримиримые, крайне убежденные люди, абсолютисты, не терпящие никаких возражений, исключающие возможность, что с ними можно не соглашаться и при этом быть разумным порядочным человеком. Кстати, если вы посмотрите на истоки неоконсервативного движения в Соединенных Штатах, вы обнаружите, что в прошлом многие неоконсерваторы были необольшевиками и троцкистами. Один из самых убежденных американских неоконсерваторов, Майкл Ладин, был когда-то руководителем американского комсомола. Сейчас он работает в «Американ интерпрайс инститьют», был когда-то консультантом Белого дома, одной из ключевых фигур «Иран-Контра». Это именно тот человек, который помог сенатору Маккэйну подготовить резолюцию по исключению России из «Большой восьмерки».

С мессианской уверенностью в себе, готовностью пользоваться любыми методами во имя торжества светлой идеи во второй раз в жизни я столкнулся в Америке. Только с той разницей, что в Америке миссионеры не могут пользоваться тоталитарными методами и что американское население к этой большевистской идее абсолютно не подготовлено и не готово платить за эту идею реальными жертвами.

Заставить американского избирателя делать то, чего он не хочет, очень трудно. Поэтому мне кажется, что мессианство в Америке в результате войны в Ираке понесло серьезное поражение.

— Последний вопрос. Возможна ли, на ваш взгляд, в каком-то формате реинтеграция на постсоветском пространстве, условно говоря: Россия — Казахстан, Россия — Белоруссия — Казахстан, Россия — Украина — Белоруссия? Как будет реагировать Америка, если такие процессы реально пойдут и если это будет не псевдоинтеграция, а интеграция, в которой будут присутствовать политические и военные аспекты?

— Я думаю, любое укрепление российских позиций на постсоветском пространстве вызовет в Америке серьезную озабоченность, а в определенных кругах — крайнюю нервозность.

Это понятно, учитывая советское наследство, учитывая весь багаж прошлого, страх перед тем, что вновь появится мощная держава, с которой придется считаться и которая сузит американские возможности политического маневра.

Но это больше на уровне настроений, выступлений в конгрессе, ни к чему не обязывающих резолюций в сенате и палате представителей, истерик на редакционных страницах «Вашингтон пост» и «Уолл-стрит джорнал». А если речь идет о конкретной американской политике, то я думаю, очень многое будет зависеть от того, какая реинтеграция будет проходить и какими методами при этом будут пользоваться.

Если, допустим, в Казахстане и на Украине легитимные лидеры, пришедшие к власти не в результате гражданской войны или переворотов, принимают самостоятельно такое решение, то я не вижу реальных шансов для американского вмешательства. Может быть, какой-нибудь американский замгоссекретаря выразит озабоченность, Белый дом может сказать, что он поддерживает право этих государств на суверенитет, что их будущее — в Западной Европе, но это в любом случае останется на уровне риторики. Мешать этому никто не будет, если это будет делаться легитимными методами. Ну а если будут попытки военного давления, дестабилизации, то это вызовет совсем другой и весьма резкий ответ. Я надеюсь, что до этого не дойдет.

На Западе и в оппозиционных кругах модно сравнивать Путина со Сталиным. Однако это сравнение не только безосновательно, но и вредно, поскольку мешает Соединенным Штатам вести эффективную внешнюю политику.

С момента возвращения Владимира Путина на пост президента многочисленные академики, журналисты и политики пытаются убедить администрацию США, что российский лидер — «реинкарнация» Иосифа Сталина. Это опасная тенденция, с которой нужно бороться.