Франц Гартман - Магический архидокс

Но некоторые могут мне зло, хотя и несправедливо, возразить, сказав, что нарушаю я третью заповедь Божию из первой Скрижали Моисеевой, где Господом Богом запрещено употреблять Имя Его всуе. Но кто из мудрых может утверждать, что я сделал это или же что этим я Бога оскорбил? Ведь не использую я символы эти для той цели и не применяю их, как это делают нигроманты и колдуны; но лишь в случае крайней нужды, для помощи людям и при тех хворях и немощах, где не помогают ни лекарства, ни квинтэссенция золота, ни сурьма, ни им подобные секреты, хотя они и обладают огромною силой и действенностью.

Врачу надо знать первопричину всех болезней, дабы мог он различить, которая проистекает от скверного мяса или питья, а которая от яблок, трав и иных плодов земных; и полезно знать ему тайны трав и кореньев, которыми можно излечить болезнь. Но если причина кроется в минералах, такие болезни надо исцелять тайнами известных металлов, ибо тайны трав и кореньев совсем иные и здесь бессильны.

Подобным же образом, если болезни вызваны влиянием небес, ни одна из вышеупомянутых тайн не сможет избавить от них, но оные должно исцелять астрологией и небесными влияниями.

Наконец, если та или иная хворь или напасть накликаны на человека неким сверхъестественным путем, колдовством или же какими-либо магическими чародействами, то ни одно из названных трех лекарств не поможет; но должно существовать магическое средство, которым можно ее исцелить, о чем мы уже говорили.

Многие из претерпевающих подобные страдания от колдовства и по сей день отвергаются невежественными врачами, ибо эти вещи были доселе сокрыты от них. Но случись им узнать еще и о других, они бы ответили, что поступили бы против Господа и употребили бы Его Имя всуе, прибегая к таким вещам, и что сделанное мною – сущая ложь. Но если б я применил эти вещи во вред и ущерб человеку, тогда я богохульствовал бы против Господа; и если бы я заклинал духов, человека, травы, коренья или камни Именем Его, тогда можно было бы справедливо сказать, что я употребил его всуе и оскорбил Господа – но не прежде. Пусть же сами богословы и софисты скажут, что они разумеют под этими вещами. То, о чем я говорю, не противоречит истине, хотя воззрения их на этот счет могут разниться с моими. Они назовут меня колдуном, нигромантом и презрителем заповедей Божьих, но до той клеветы и упреков мне дела нет, ибо станет очевидно, что выпады их против меня не больше выпадов евреев и фарисеев, обвинявших Христа в том, что исцелял он больных в субботу. Ведь сказали они ему, что он нарушил субботу и заповедь Божию; и подобным же образом обвиняли они Давида, когда он был вынужден вкушать хлебы подношения. Но что и как надо сделать, чтобы угодить всем этим обвинителям и клеветникам?

Невежды не прекратят болтать языком, пока не смогут их научить звери или камни, что, как мы полагаем, произойдет еще не скоро, и тогда они обретут мир.

Существует два рода сновидений – естественные и сверхъестественные. Но во сне и в сновидениях являются и различные виды призраков и видений, о коих здесь не стоит упоминать, ибо они обыкновенно вызваны либо скорбью, либо неким расстройством и смятением ума, нечистотой крови, размышлениями, то есть работой мозга и разума и поглощенностью оных разнообразными делами, которыми заняты люди. Так, игрокам снятся игры в кости и карты, большие приобретения и потери; солдатам – военные действия, ружья, пушки, порох, оружие и все виды вооружений и орудий войны, победы и поражения; сынам Бахуса и горьким пьяницам – отменное вино и огромные чаши, осушаемые ими, и прочие яства, наполняющие их брюхо; пиратам – награбленное добро и барыши; разбойникам – человекоубийство; ворам – кража; а мужчинам, вступающим во внебрачную связь, – девицы легкого поведения. Эти видения вызывает и напускает на них ночной дух, играющий с ними ночью, вводящий в заблуждение и искушающий их. Подобные вещи разгораются в крови и мозге и раздувают такой пожар, который нелегко потушить и который в большинстве случаев можно встретить в венерической семье.

Многие чудесные искусства и науки также предстают во сне занимающимся ими, а объясняется это тем, что они страстно обожают эти искусства. И столь богато их воображение, почти никогда не покидающее их, что в сновидениях своих они воображают, будто искусства эти преподаны им неким философом. Такое часто случается, но большая часть этих снов изглаживается из памяти. Некоторые просыпаются рано утром и говорят: «Этой ночью я видел прекрасный сон, будто предстал мне во плоти сам Меркурий (или тот или иной философ) и научил меня (тому или иному) искусству, но оно совсем выпало из памяти моей, так что я ничего не могу припомнить». Тот, с кем приключилось нечто подобное, не должен покидать своей спальни и с кем-либо разговаривать, но следует ему пребывать в одиночестве и поститься, пока не вспомнит того, что забыл.