Виталий Донцов - Доклады МОИП. Секция геронтологии. Том 68

HOURGLASS OF BIOLOGICAL AGE

V.M. Novoselov

There are many articles and books of various merit, devoted to the topic of «diagnostics of aging». Often the authors of such books themselves show that they have no desire to present a critical view of the topic. Scientific texts and new names for this topic also, in my opinion, speak more about the authors than about their knowledge of this issue.

The topic of measuring or diagnosing aging is well known to gerontologists in the context of the problem of biological age (hereinafter BA). Its importance is that in order to influence our aging, we need to be able to measure this process. Biocorrectors, individual dietary regimens and physical activity also require digital estimates of the changes in both life span and its quality that they cause.

The article proposes the simplest principle for assessing BA, which allows assessing the rate of aging and putting an end to the assessment of the remaining period of a person’s life. This indicator has an important prognostic value in the event of a sharp deviation of the obtained estimate from the indicator of the age of survival for a given age cohort.

В работе рассмотрены причины возникновения и широкого распространения так называемого мифа о якутском долголетии. Сделано предположение, что в дореволюционное время завышение возраста представителями аборигенного населения было связано не только с безграмотностью населения, но и попыткой уклониться от уплаты ясака. Установлено, что аналогичная ситуация с завышением возраста повторилась в 1930-1940-х гг., в том числе из-за введения военного налога. Позднее советская пропаганда активно использовала ошибочные данные в качестве одного из доказательств успешности существующего политического режима.

Введение

Одно из самых ранних утверждений, что среди представителей якутской национальности имеется много долгожителей (90 лет и старше), появилось в отечественной печати почти два столетия тому назад. Так, в 1822 г. в журнале «Северный архив» опубликовали статью, в которой отмечалось, что « якуты долголетны и одарены крепким сложением; и столетних старцев между ними находится множество » [1].

Итоги Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. словно подтвердили вышесказанное: в Якутской области, с количеством проживающих 269 880 чел, было отмечено 1024 долгожителя, или, в перерасчете на 100 тыс. населения – 386 человек (учитывая, что долгожители преимущественно были из числа местного населения, теоретически, данное значение составляло 435 чел.).

Для сравнения, в Астраханской губернии аналогичный показатель был равен 72 чел., Киевской – 70 чел., Воронежской – 73 чел., Вологодской – 53 чел., Московской – 44 чел. на 100 тыс. населения [2]. Безусловно, подобное расхождение вызвало вопросы. Поэтому в 1898 г. управляющий Центрального статистического комитета адресовал письмо губернатору Якутской области с просьбой предоставить подробные сведения о местных старцах ( НА РС (Я). Ф. И-12. Оп. 1. Д. 19778. Л. 1 .). Но в результате поисков, продлившихся более двух лет, выяснилось, что полученные в ходе переписи сведения по этой группе населения являются сомнительными. Как отмечал в письме от 10.12.1901 г. один из участников поисковой работы, «хорошо помнящий свои года якут представляет скорее исключение, в большинстве случаев якуты обыкновенно теряют счет своим годам и продолжают считать по предположительным и огульным цифрам…» ( НА РС (Я). Ф. И-12. Оп. 1. Д. 19778. Л. 66—67 об. ). Ранее подробно мы описывали эту историю в работе «Феномен долгожительства в Якутии – миф или реальность» [3], которую изложили на юбилейном заседании секции геронтологии МОИП, проходившей 21 декабря 2020 года. Однако вопросы, связанные с причинами завышения возрастных показателей были раскрыты в ней недостаточно, и в настоящей работе мы постараемся этот пробел восполнить.

Результаты

Незначительное количество долгожителей среди аборигенного населения в XIX – начале XX вв. доказывают и различные церковные документы Якутской епархии.

Так, в результате обработки сведений метрических книг Билючанской Николаевской и Шеинской Георгиевской церквей Вилюйского округа, заполненных в период с 1874 по 1917 гг., установлено, что из общего количества умерших (n = 3014) только 1% или 31 чел. скончались, достигнув возраста долгожителя.

При этом не исключается, что и эти данные могут являться преувеличенными. Ведь одной из причин предоставления искаженных сведений о возрасте первоначально могло быть связано с попыткой уклонения от уплаты ясака, являвшегося для северян тяжким бременем. И нередко люди были готовы отказаться от традиционной веры, чтобы получить определенные льготы при уплате налогов [4]. Что же касается возраста плательщиков ясака, он был регламентирован. Согласно указу Сибирской губернской канцелярии от 10.09.1734 г., оплачивать натуральный налог обязывали мужчин в возрасте от 18 до 50 лет [5]. Таким образом, предположение, что некоторые представители аборигенного населения могли специально завышать свой возраст в попытке уклониться от поборов, вполне реально. Кстати, упоминая о ясачной политике, нельзя не умолчать о некоторых условиях выделения земель под сенокосные угодья – ясачной комиссией было установлено, что земельный надел мог получить каждый представитель мужского пола, способный оплачивать подати. Поэтому, как отмечал Н. А. Виташевский, « якут не постесняется взять в дом приемыша, лишь бы получить возможность записать на чье-нибудь имя в свою пользу лишний пай» [4]. Согласно правилам, умерший сразу лишался права на участок, из-за чего члены семьи на некоторое время могли скрыть факт смерти как от проверяющих, так и от церкви.