Сергей Бубновский: Вся правда о женском здоровье. Как избежать опасных проблем

Естественно, взрослого человека очень трудно сдвинуть с уже устоявшихся, привычных воззрений в вопросах воспитания. Тем не менее многие люди готовы порой подвергнуть себя довольно жестким физическим воздействиям – бане, проруби. Но своего ребенка, такого маленького, крошечного, – страшно! Взрослые забывают свое босоногое детство. Молодому родителю жаль ребенка, когда тот заболеет. Но на самом деле, давая ребенку таблетку, выписанную участковым педиатром при банальном насморке (рините), они сберегают в организме ребенка условия для болезни. А если температура тела превысит 38 °C – это уже сакральный страх с укладыванием ребенка в стационар! Заблуждений и страхов в вопросах воспитания здорового ребенка тьма-тьмущая. Уже возникла проблема здоровья нации (!), то есть ее физического сохранения! Но реализация и претворение в практику новых оздоровительных технологий дается чрезвычайно трудно. Личный пример человека, сохранившего здоровье после 80–90 лет, к сожалению, не является в нашем обществе ориентиром для создания программ здоровья. Всегда скажут что-то типа «у него сильная воля» или «он просто ненормальный, поэтому живет так хорошо и долго». Почти ежедневно с экрана телевизора звучат некрологи о людях, умерших в 50–60 лет, и крайне редко говорится о сохранивших здоровье и трудоспособность стариках. Разве что о Зельдине, который и в свои 100 лет продолжает играть в театре…

Для создания и претворения в жизнь программы «здоровой нации» нужно воспитать большое число здоровых людей, которые смогут, навалившись, сдвинуть камень непризнания той или иной системы здоровья с места. Эта задача реально выполнима только здоровым поколением детей, а то и не одним. Можно и самоустраниться, уйти с дороги борьбы, закрыться в себе и жить потихоньку, мол, не хотите – как хотите, проживем и без вас! Но жить в своей семье, в своей стране, как на острове, негоже. Уже сегодня этим направлением, то есть воспитанием здоровых детей, стихийно занимаются очень многие институты, семейные клубы, энтузиасты. Со временем появятся и федерации, будут проводиться фестивали здоровья, но я боюсь, как бы и эти инициативы опять не «причесали». Лекарственный бизнес не дремлет. Поэтому необходимо выработать профессиональные, легитимные программы здоровья, следуя которым можно достичь этой цели – здорового общества. Но без заинтересованности государства этот камень не сдвинуть.

Лично со мной – другой случай. Родители наградили меня отменным здоровьем, и все свои неприятности я получил благодаря собственной бесшабашности. Это были травмы. Но моя матушка, будучи фармацевтом, никогда не давала мне лекарств, не укладывала в больницу при детских болезнях – сама выхаживала. Одну из тяжелых травм я получил в пятом классе, ударившись головой при падении с дерева. Потерял сознание, но мать не положила меня в больницу, хотя ей рекомендовали. Что ею двигало, я так и не знаю. Родители не мешали мне после этой тяжелой травмы заниматься спортом. И хотя я много лет жаловался на головные боли, «морскую болезнь» в автобусе, не говоря о морских прогулках, – лекарств мне не давали и ограничений в своих действиях я не получал. Жил по интуиции. Спортивные увлечения – баскетбол, борьба, гантели (атлетическая гимнастика), плавание – воскресили мой мозг и укрепили организм. С 14 лет я занялся изучением нетрадиционных методов лечения – это была какая-то внутренняя потребность. Поэтому, видимо, к моменту воскрешения после последней травмы, полученной в армии, и клинической смерти знал, пусть и плохо, как жить дальше, каким путем идти. Одно знал точно – этот путь лежал мимо аптеки!

Уже в начале второго курса медицинского института я понял, что медицина не изучает правил и законов восстановления здоровья (я это остро ощущал, потому что поступил в институт инвалидом 2-й группы и пытался получить рекомендации у лучших специалистов Москвы). Тогда я и начал свой самостоятельный путь к выздоровлению. После окончания второго курса я уже имел пусть и узкий, но свой круг пациентов, приходящих ко мне как к последней надежде. К окончанию института я уже чувствовал себя состоявшимся врачом. Не хватало «регалий» – степеней кандидата наук, доктора наук, которые создали бы защиту от нападок «остепененных» коллег.

Таблеток я не назначал никогда. Я профессионально занимался безлекарственной медициной. На этом пути врачи, понимающие меня, встречались редко. Вот так и получилось, что всю свою сознательную жизнь я профессионально изучаю законы, правила и методы восстановления здоровья у людей, потерявших его и всякую надежду на выздоровление.