Дмитрий Соколов - Снадобье викингов

— Вы никому в последнее время не жаловались на свое здоровье?

— Да. Своей соседке по работе рассказала, так она посоветовала мне замуж выйти. Насмешница! Это при моих-то годах!

— Вы нас не совсем правильно поняли. Я спрашиваю, обращались ли вы к врачам, — сказал Антон Алексеевич.

— Да нет, не обращалась. Решила домашними средствами, травкой лечиться. Только от нее боли под ложечкой начались, аппетит испортился да слюна чаще стала идти. Так я неделю тому назад и настой пить бросила.

Через некоторое время мы попрощались. Договорились с Василиной Ивановной, чтобы она подошла через два дня в городскую поликлинику на врачебный консилиум к двум часам дня.

Расстались мы весьма тепло. Хозяйка повязала голову платком, накинула полушубок и вышла нас провожать.

Домой мы шли не спеша. Метель уже кончилась, и только что выпавший белый пушистый снег поскрипывал под ногами и сверкал при свете фонарей.

Долгое время мы молчали. Каждый из нас обдумывал все, что рассказала о своем странном заболевании Василина Ивановна.

— А ведь болезнь-то прогрессирует, — тихо и задумчиво произнес Антон Алексеевич.

— Да, вы правы, — ответил я. — Не знаю, чем объяснить, но и мне кажется, что болезнь Сергеевой как-то связана с нервной системой. Вы обратили внимание на дрожание ее рук? А это смущенное состояние, какая-то робость, слезы на глазах?

— Дмитрий Константинович, а ведь у нее, к тому же, еще и повышенная потливость.

— Да, я тоже обратил внимание.

— А что вы думаете о ее заболевании? Я заметил, что вы следили за каждым ее движением.

— Не будем торопиться! Разрешите пока оставить ваш вопрос без ответа. Подождем результатов обследования больной и обсуждения их на консилиуме.

— Вам придется обязательно принять участие в его работе. Дело принимает странный оборот… Узнайте, что за капли давал врач Левандовский. Это весьма квалифицированный работник. Что он искал? Вряд ли случайно он прибег к такому методу.

К разговору о состоянии здоровья Василины Ивановны мы вернулись дней через семь, когда были проведены дополнительные исследования, состоялся консилиум специалистов.

Просматривая результаты всестороннего обследования состояния здоровья Сергеевой, которые принес мне Антон Алексеевич, и сопоставляя их с теми проявлениями заболевания, которые имели место несколько месяцев тому назад, нетрудно было прийти к выводу, что появился целый ряд новых данных, в частности, указывающих на функциональное расстройство нервной системы. Двукратный лабораторный анализ крови позволил установить изменения (умеренное снижение количества эритроцитов и гемоглобина).

— Что же это такое? — обратился я к сидевшему напротив меня Антону Алексеевичу. — Уж очень пестрая картина заболевания. Причем больной вновь дают нюхать мятные капли и раствор уксусной кислоты.

— А вы посмотрите вот на этот листок. Он поясняет многое.

Это были данные обследования больной: после двукратного введения унитола в течение дня у больной Сергеевой в мозге обнаружена… ртуть! Вот теперь мне стало ясно, что искал доктор Левандовский, давая нюхать мятные капли и раствор уксусной кислоты. Он определял порог ольфакторной чувствительности, который, как правило, изменен именно при отравлении ртутью.

— Позвольте, — сказал я смущенно, обращаясь к Антону Алексеевичу, — но откуда же у Сергеевой ртуть?

— То, что мы имеем дело с отравлением ртутью, я подозревал давно. Именно я порекомендовал Игорю Борисовичу обследовать больную с помощью ароматических средств и в какой-то степени повинен в обиде Сергеевой. Еще тогда, осенью, когда я подготавливал вам документы на больную, передо мной, хотя и довольно смутно, стали вырисовываться те факторы, которые обусловили заболевание.

— А пожалуй, вы правы. Ведь именно постоянное воздействие небольших доз ртути и стертые формы хронического отравления, вызываемые этим металлом, могут дать подобные проявления.

— Конечно. Но такой вывод был настолько необычен и неприемлем для данного случая, что оставалось только наблюдать. Для здоровья больной в тот период это опасности не представляло. Дальнейшие субъективные явления только подтверждали предположение об отравлении ртутью: больная все чаще стала жаловаться на общую возбудимость, утомляемость, плохой сон, впечатлительность, робость, быструю смену настроения, склонность к слезам. На этом-то фоне эмоциональной неустойчивости и начали проявляться все последующие изменения в ее организме, которые можно было уже определить и при осмотре. Вы тогда меня спросили, зачем я так внимательно наблюдаю. А ведь я, как и вы, обратил внимание на дрожание пальцев ее рук, окраску кожи и другие мелкие отклонения.