Мои знакомые мамочки стали обсуждать вопрос о том, стоит ли прививать наших детей против нового вируса гриппа, задолго до того, как вакцина стала доступной. Мы слышали, что этот штамм вируса особенно опасен тем, что он новый для человека, как вирус, ставший причиной эпидемии испанки в 1918 году, эпидемии, в ходе которой умерло больше пятидесяти миллионов человек. Но мы слышали также и то, что вакцину делают в спешке и что она не была добросовестно испытана.
Одна мамочка сказала нам, что у нее случился выкидыш, когда она, будучи беременной, болела сезонным гриппом, и теперь она была за прививку. Другая мать говорила, что ее ребенок всю ночь после сделанной прививки дико кричал, и она не станет рисковать, делая новую прививку. Каждый обмен мнениями относительно вакцины против нового штамма вируса сводился к старой дискуссии об иммунизации, в которой на одну чашу весов кладут то, что известно о болезни, а на другую – все, что неизвестно о вакцине.
Между тем вирус продолжал распространяться, и одна моя знакомая из Флориды рассказала, что вся ее семья только что перенесла грипп H1N1 и что этот грипп есть всего лишь неприятная простуда. Но другая мамочка – из Чикаго – рассказала, что здоровый девятнадцатилетний сын ее подруги перенес инсульт после того, как его госпитализировали с гриппом. Я поверила обоим этим рассказам, но они не поведали мне ничего нового в сравнении с тем, что пытались донести Центры по контролю и профилактике заболеваний США (CDC), а именно что грипп может быть безвреден в одних случаях и весьма серьезным – в других. В такой ситуации мне показалось, что вакцинация будет мудрым решением. Моему ребенку уже исполнилось полгода, а я только что вернулась на работу в крупный университет, где в последние недели семестра почти все студенты отчаянно кашляли.
Той осенью в газете New Yorker была опубликована статья, в которой Майкл Спектер писал, что грипп прочно занимает место в десятке ведущих причин смерти в этой стране и что даже легкие пандемии убивают миллионы людей. «Несмотря на то что вирус H1N1 новый, – писал он, – вакцина новой и неизведанной не является. Она была сделана и испытана точно так же, как всегда делают и испытывают вакцины против гриппа». Некоторым моим знакомым мамочкам не понравился тон этой статьи. Они нашли его оскорбительным по той же причине, по какой я нашла ее убедительной, – она не давала никаких поводов сомневаться.
Постоянным рефреном в разговорах с другими матерями звучал довод о том, что пресса – это ненадежный источник информации, правительство ни на что не способно, а большая фармацевтика развращает и разрушает медицину. Я могу согласиться со всеми этими мнениями, но меня тревожит мировоззрение, согласно которому доверять нельзя вообще никому.
Собственно, это было не самое подходящее время для доверия. Соединенные Штаты ввязались в две войны, которые не приносили пользы никому, кроме тех, кто заключал военные контракты. Люди теряли свои дома и работу, а правительство выручало финансовые учреждения, которые были слишком крупными, чтобы лопнуть, и использовало деньги налогоплательщиков для поддержки банков. Казалось вполне вероятным, что правительство блюдет интересы крупных корпораций, а не благосостояние граждан.
Когда улеглось первое потрясение, вызванное экономическим кризисом, пошли разговоры о «восстановлении общественного доверия», хотя все эти заклинания, скорее, уменьшали потребительскую уверенность. Мне очень не нравится термин « потребительская уверенность », и я каждый раз ощетиниваюсь, когда меня убеждают верить в себя как в мать. У меня мало уверенности – потребительской и любой другой, – но я склонна считать, что уверенность менее важна, чем доверие, которое выходит за рамки собственного я. Даже теперь, много лет спустя после рождения сына, я продолжаю живо интересоваться точным значением слова « доверие », особенно в законодательном и финансовом смысле. Доверие – в смысле приписывания ценности тому, кто в конечном счете ею не располагает, – определяет более или менее мое понимание того, что значит иметь ребенка.
К концу октября все матери, которые продолжали обсуждать вакцину против гриппа, дружно заговорили о том, как трудно сделать ребенку прививку. Мой сын ждал своей очереди у педиатра больше месяца. Другие мамы ждали в длинных очередях по спискам колледжей и средних школ. Пока мы ждали, одна мамочка, которая решила не вакцинировать своих детей, сказала нам, что слышала, будто в вакцине против гриппа H1N1 содержится добавка под названием сквален. Ей возразила другая мать, сказав, что сквален добавляют в вакцину в Европе, а не у нас. Мать, упомянувшая сквален, не была в этом уверена – где-то обсуждали, что и в американской вакцине тоже есть сквален. «Что значит – где-то?» – спросила одна моя подруга. « Интересно , – подумала я, – а что такое, собственно говоря, сквален?»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу