Бастиан Блоэм - Нестареющее тело. Научное исследование о том, как защитить свои тело и мозг и не допустить развития неврологических заболеваний

Исследования вакцины уже начались. В 2017 году биотехнологическая компания AFFiRiS объявила, что в ходе первых испытаний, в которых приняли участие 36 пациентов с болезнью Паркинсона, она продемонстрировала относительную безопасность и хорошую переносимость (65). Почти у половины добровольцев выработались антитела к альфа-синуклеину. Однако со временем уровень антител снизился, и возникла потребность в повторной инъекции (66). Результаты исследования внушают оптимизм, но, как вы понимаете, ученым предстоит проделать еще очень большую работу, в том числе доказать, что вакцина ослабляет симптомы заболевания.

НОВЫЕ ВИДЫ ЛЕЧЕНИЯ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ДОСТУПНЫ КАЖДОМУ

В США 5 % затрат на пациентов с болезнью Паркинсона приходится на рецептурные препараты, что касается других заболеваний, то здесь цифра повыше – 14 % (67). Дело в том, что «Леводопа» – это дженерик [11] Все оригинальные препараты содержат леводопу в комбинациях с другими веществами. – Прим. науч. ред. и по сравнению с большинством лекарств его цена значительно ниже. Новые виды терапии, как некоторые уже смогли убедиться, – удовольствие не из дешевых.

Четыре года назад у 70-летнего архитектора Карен Блэр (имя изменено) обнаружили болезнь Паркинсона. Невролог прописал ей препарат под названием «Разагилин» (Azilect), который приглушает симптомы заболевания (68). А еще, в отличие от «Леводопы», препарат замедляет его прогрессирование – об этом свидетельствуют эксперименты на животных (69). Проверить данный эффект на людях затруднительно, так как измерить прогрессирование заболевания – задача не из легких (70). И все же Блэр решилась опробовать препарат и была шокирована.

Несмотря на то что Medicare покрывает расходы на рецептурные препараты, женщине пришлось тратить на лекарство 600 долларов в месяц. Она его хорошо переносила и, как вы понимаете, была рада замедлить заболевание, но ее пенсионные сбережения таяли на глазах. Препарат почти никак не отражался на самочувствии Блэр, и тогда она бросила его принимать. Сделав это, женщина присоединилась к 45 миллионам американцев, которые отказываются от медикаментозного лечения из-за его непомерной стоимости (71).

Чтобы разработать безопасный и эффективный препарат, нужны немалые деньги.

По данным Центра Тафтспо изучению и разработке лекарств (Tufts Center for the Study of Drug Development), на создание и исследование новой терапии необходимо 2,6 миллиарда долларов (72). По подсчетам других специалистов, сумма чуть ниже, но масштабы примерно те же (73). Независимо от объемов финансирования разработка препарата – занятие довольно рискованное. 90 % лекарств, которые демонстрируют свою эффективность в ходе испытаний на животных, при тестировании на людях оказываются абсолютно бесполезными (74).

Некоторые лекарства имеют огромное медицинское и экономическое значение. Благодаря препаратам от ВИЧ заболевание перешло их разряда смертельных в разряд контролируемых. Есть лекарства, которые помогают бороться с инфекциями и даже некоторыми формами рака. При отсутствии альтернативного лечения высокая стоимость таких препаратов оправданна. Беда в том, что рынок несовершенен, и завышение цен очень часто несправедливо. В США ценники устанавливают сами фармацевтические компании (75), и когда цифры на них астрономические (оправданно это или нет – неважно), Medicare и другие страховщики не покрывают большую часть стоимости.

Возможно, кому-то поможет созданный в 2019 году страховой продукт Medicare, который призван закрыть дыру в программе компенсации расходов на дорогие лекарства (76). Но реальным решением проблемы станет всеобщее медицинское страхование с установлением ограничений расходов пациентов. Если человек болен и существует эффективная терапия, государство (которое обладает достаточными средствами) должно полностью оплачивать лечение.

В отношении дорогостоящих видов терапии, которые обещают значительные результаты, можно применять совершенно иной подход. К примеру, обязывать страховщиков платить, только если препарат действительно работает (противораковая терапия лечит от рака) (77). С появлением высокоэффективных видов лечения болезни Паркинсона не придется ежегодно тратить 25 миллиардов долларов на оказание медицинской помощи пациентам, страдающим этим заболеванием (сейчас это финансовое бремя лежит преимущественно на Medicare). А в случае полного излечения такая графа расходов полностью исчезнет.

Чтобы снизить общие затраты на лекарства, представители системы Medicare (которая оплачивается за счет взносов налогоплательщиков), пользуясь популярностью программы, должны договориться с фармацевтическими компаниями о снижении цен, в особенности на дорогие препараты, которые не имеют особой ценности (78). Кроме того, необходимо сделать так, чтобы после истечения срока действия патента дженерики быстро возвращались на рынок, и антиконкурентное поведение здесь недопустимо (79). Все эти подходы имеют свои ограничения, поэтому нужны новые идеи и решительные меры, чтобы в будущем каждый имел доступ к эффективным методам лечения болезни Паркинсона.