Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

В 1930–1935 гг., работая в Ленинградском институте коммунального хозяйства, я входил в состав областного экспертного совета по рассмотрению и выдаче заключений обо всех проектах крупных построек и перестроек в Ленинградской области: зданий общего пользования, коммунальных предприятий, водопроводов, канализационных сооружений, оборудования улиц, и особенно — проектов застройки и планировки новых рабочих посёлков при предприятиях и перепланировки городов. Обсуждение многочисленных проектов в заседаниях экспертного совета поглощало немало времени, но ещё больше времени уходило у меня на тщательное предварительное ознакомление с каждым проектом. При докладах в экспертном совете преобладала архитектурно-художественная точка зрения. На мой взгляд, чтобы создать людям условия для удобной и здоровой жизни, нужно, прежде всего, соответственно оборудовать и оздоровить саму территорию, предусмотреть все условия для беспрепятственного стока верховых вод, для понижения уровня стояния грунтовых вод, для устранения заболоченности и пр. У архитекторов же, не знакомых с учением о благоустройстве городов, эта сторона дела не находила достаточного внимания. На каждом проекте я вступал в борьбу с уклоном к излишествам в проектировании. Работа в экспертном совете брала много времени, но я с большим удовлетворением вспоминаю теперь о ней, десятилетия спустя, так как у меня оставалось сознание, что работа эта не оставалась безрезультатной.

Со времени учреждения при Ленгорздравотделе специального Института социальной гигиены и организации здравоохранения, который вскоре, при наступившем в СССР закате престижа социальной гигиены, сохранил сокращённое название Института организации здравоохранения, меня постоянно приглашали на проходившие в нём заседания и для дачи консультаций по вопросам («темам»), передаваемым в институт для «научной» разработки. Руководили институтом молодые малоопытные в деле организации здравоохранения врачи. Для определения состояния медицинских учреждений требовалось проводить обследование больниц и их оборудования, их расположения в плане города, обеспеченности их больничным двором и садом. Это обследование во второй половине 1934 и в 1935 гг. было проведено мною в сотрудничестве с А. Г Малиенко-Подвысоцким по подробно разработанной нами программе. Обследование выявило совершенно нетерпимую картину кричащего разрыва между общепризнанными требованиями больничной гигиены и благоустройства и фактическим тяжёлым положением дела. При этом поражало равнодушие руководящего больничного врачебного персонала к обстановке, в которой пребывают в больницах госпитализированные больные. Даже в клиниках ГИДУВа и 1-го Ленинградского медицинского института в палатах на койку вместо 7–8 имелись в среднем только 3–4 кв. м, полностью отсутствовала забота о вентиляции и т. д. Со всем этим больничные врачи вполне свыклись и мирились, и в таком же равнодушии к гигиеническим условиям воспитывались студенты и новые молодые врачи.

В ряде докладов и в моей статье, которую удалось поместить в «Советской врачебной газете» (№ 15, 1935 г.), я стремился обратить внимание органов здравоохранения и врачей на недопустимое неблагополучие с состоянием у нас больничной гигиены и на необходимость добиться коренного улучшения в санитарном благоустройстве и санитарно-техническом оборудовании больниц. Я настойчиво возвращался к этому на заседаниях учёных советов 2-го Мединститута и ГИДУВа. Удалось добиться, что в ГИДУВе каждый семестр устраивались лекции для всех циклов, как санитарных, так и клинических, по больничной гигиене и больничному благоустройству. Эти лекции предоставлено было читать мне.

Много вреда улучшению гигиенического состояния больниц и самой возможности пробудить ответственное чувство у органов здравоохранения за больничное благоустройство причиняло глупое стремление цензуры и самих редакций медицинских изданий не допускать никаких указаний на недостатки и низкий уровень санитарного благоустройства больниц. Редакция харьковского журнала «Врачебное дело» больше года оттягивала печатание посланной мною статьи об обследовании больниц, якобы, как писала редакция, «по независящим от неё причинам». Когда же, наконец, статья была напечатана, из неё оказались вычеркнутыми все фактические данные о недостатках. А в «Гигиеническом сборнике ГИДУВа», вышедшем под моей редакцией, цензор-врач, невзирая на все мои отстаивания, устранил табличку сопоставления результатов обследования ленинградских больниц из статьи А. Г. Малиенко-Подвысоцкого.