Брайан Дир - Доктор, который одурачил весь мир. Наука, обман и война с вакцинами

Мой источник передал и другие документы. Помимо Стотт и Миллера, Мисс номер Два и номер Шесть, в игру вступили мужчина по фамилии Стоун, женщина по фамилии Стивен и сам Уэйкфилд, когда ему это было удобно. Когда гигантские слушания в медицинском совете приближались к своей кульминации, они заставили свои войска выступить.

В течение многих лет Уэйкфилд нанимал специалистов по связям с общественностью, чтобы максимально повысить эффективность своей кампании. Теперь, на деньги американцев, он нанял человека по имени Макс Клиффорд, седовласого миллионера и известного британского публициста, чтобы распространять губительную клевету. Чтобы подогреть аппетит Макса, Стотт привела его на слушание, а затем проинструктировала внештатного репортера (который сказал мне, что встречался с Уэйкфилдом в офисе Макса Клиффорда) подготовить разоблачение обо мне. «Возмущения в СМИ заставят их действовать», – пообещал Уэйкфилд Стотт и Миллеру в электронном письме, означающем, что наступление разрешено.

Среди их оружия было три письма, которые они написали против меня. С заголовком «Конфиденциально: окончательный текст» они должны были быть отправлены родителям (но только тем, кто считался «адекватными»), чтобы те отправили рассылку по почте в различные органы (включая моих работодателей и столичную полицию) с целью положить конец моей карьере. Каждое письмо начиналось словами «Я являюсь родителем ребенка» и обвиняло меня (согласно юридической комедии Миллера) в различных «преступных» действиях: что я «помогал и подстрекал, консультировал, сводил с ума или участвовал в сговоре» в «преступно незаконной» и «подпольной» деятельности, например, в получении медицинских карт. «Мне сказали, что это были огромные суммы денег от фармацевтических компаний», – сказал мне их знаменитый публицист позже, когда мы разговаривали по телефону, еще до того, как он был арестован за преступления на сексуальной почве и приговорен к восьми годам тюремного заключения.

Но все эти письма имели неприятные последствия. Никакая газета этого не напечатает. Полиция, конечно, тоже останется в стороне. Зато я увидел, что является фундаментом кампании против вакцин. Речь идет о манипулировании уязвимыми родителями, поскольку жалобы, написанные Миллером и одобренные Уэйкфилдом, были поданы (в неизменном виде) матерью Джоша Эдвардса, Хизер и другими на Euston Road .

В день, когда карьера доктора без пациентов закончилась, он выглядел так, словно ему было безразлично. Оставив свое место на слушаниях в Лондоне пустовать, Уэйкфилд занял кресло в Нью-Йорке, в студии NBC Midtown . В 7:43 он согласился на шесть минут беседы с «лицом сегодняшнего шоу» Мэттом Лауэром, ведь там же не было адвоката со стороны обвинения или журналиста-расследователя, ищущего доказательства.

– Это может показаться странным вопросом, – начал Лауэр, как будто он расспрашивал старого друга о любимых хлопьях для завтрака, – но могу ли я по-прежнему называть вас «доктором»?

– Конечно, – ответил Уэйкфилд с усмешкой. – Они не могут отнять у меня медицинское образование.

Это был понедельник, 24 мая 2010 года. В Лондоне, где время ушло на пять часов вперед, председатель комиссии по слушаниям, Сурендра Кумар, завершал 217-й день расследования. Он зачитал вслух «определения» и «санкции» своей комиссии: увольнение эндоскописта, введенного в «заблуждение», Саймона Марча, и «удаление из медицинского реестра» Уэйкфилда и Уокера-Смита.

Списки доказанных преступлений становились все длиннее и длиннее. Среди прочего было обнаружено, что Уэйкфилд проводил исследования без этического одобрения, назначал детям без кишечных симптомов инвазивные процедуры и ввел в заблуждение Совет по юридической помощи (что его собственный адвокат назвал «мошенничеством»), расходуя деньги совсем не на то, на что он их получил.

– Комиссия глубоко обеспокоена тем, что доктор Уэйкфилд неоднократно нарушал фундаментальные принципы исследовательской медицины, – зачитал Кумар. – Мы пришли к выводу, что только эти действия уже можно считать серьезным профессиональным проступком.

Но это еще не все. Уэйкфилд не смог обеспечить «правдивость и точность» статьи в The Lancet . Он нечестно опубликовал «вводящее в заблуждение описание выборки пациентов», заявил, что дети поступают по «нормальной схеме», не раскрыл конфликт интересов в его финансировании Ричардом Барром и не указал, что запатентовал свою прививку от кори. Комиссия, по словам Кумара, сделала «выводы о нечестности в отношении написания научной статьи, имевшей серьезные последствия для общественного здравоохранения». И он согласился с тем, что реакция Уэйкфилда, «продолжающееся отсутствие понимания» ситуации с его стороны означает, что его медицинская лицензия должна быть отозвана.