В.П Осипов - Курс общего учения о душевных болезнях

Пиромания или болезненное влечение к поджогам также давно отмечено в психиатрической литературе; однако, еще Morel высказывал сомнение, чтобы это влечение встречалось в чистой форме, т. е., в качестве навязчивого явления, доводимого до осуществления, у людей с хорошо развитым интеллектом; по мнению Morel'я, пиромания наблюдается у имбециллов и идиотов, у эпилептиков и истеричных в состоянии помрачения сознания, у слабоумных; поджог не является актом мести, не вызывается желанием причинить горе определенному лицу, а просто подражанием, желанием видеть действие огня, полюбоваться картиной пожара; слабоумные поджигатели иногда сами сообщают о пожаре и даже помогают его тушить; но бывают редкие случаи, когда пироманические влечения овладевают людьми, не обнаруживающими признаков слабоумия. Насильственные влечения вообще легче возникают и осуществляются у лиц с прирожденными или приобретенными формами слабоумия (идиотия, тупоумие, раннее слабоумие, прогрессивный паралич, старческое слабоумие), в состояниях помрачения эпилептиков, истериков, алкоголиков, при чем осуществление их происходит часто без всякой внутренней борьбы; наблюдаются случаи совершения краж, поджогов и других проступков под влиянием галлюцинаций; но у людей с развитым интеллектом, понимающих и оценивающих свое поведение в отношении себя самих и окружающих, осуществление влечений, оцениваемое, как уголовное преступление, встречается редко; люди с тяжелой психопатической наследственностью, психастеники, истерики, страдают навязчивыми влечениями в различных их проявлениях; особенно развиваются болезненные влечения в те периоды жизни организма, когда устойчивость нервной системы представляется пониженной, как это свойственно времени полового созревания, менструаций и беременности. Пиромания, как и клептомания, чаще обнаруживается у женщин.

Убийства, совершаемые душевно-больными, происходят вследствие различных патологических условий и при различной обстановке; мы уже говорили об убийствах при тупости нравственного чувства, упоминали об убийствах, совершаемых под влиянием бредовых идей, с целью избавиться от мнимых преследователей; могут совершать убийства люди в состоянии помрачения сознания (эпилепсия, алкоголизм), тупоумные; бывают случаи убийства, вызванные галлюцинациями и иллюзиями не только слуховыми, но и зрительными, напр., один больной ударом ножа в область сердца убил свою жену, приняв ее за влетающего в комнату дракона; наконец, убийства совершаются больными, находящимися в тяжелом меланхолическом состоянии, при чем мотивом является бредовая идея, что все погибло или обречено на гибель, вся семья больного, все его несчастные дети все равно должны погибнуть в страшных мучениях, лучше предупредить все это более легким способом. Но говоря о навязчивом влечении к убийству и его осуществлении (homicidomania), мы подразумеваем другие случаи, а именно, когда навязчивое влечение к убийству возникает без мотивов, когда больной, понимая весь его ужас, борется с ним, к сожалению, не всегда успешно. Известны случаи, когда больные по много лет боролись с овладевавшими ими влечениями к убийству таких близких родных, как отца и мать (patricidomania, matricidomania), братьев и сестер; при этом дело не шло о людях с пониженным интеллектом и с недоразвитием нравственного чувства, что доказывается их настойчивой борьбой с ужасным влечением.

Baillarger 450) рассказывает историю Glenadel'я, который в течение 26 лет победоносно боролся с влечением убить свою нежно любимую мать, овладевшим им с 16-ти летнего возраста; после семилетней борьбы, он поступил в армию и уехал из дома на 4 года; по возвращении домой борьба с продолжавшимся влечением длилась еще 4 года, после чего он снова уехал; затем он решил заменить убийство матери убийством другой родственницы, чему помешало лишь случайное обстоятельство. Постоянная борьба с влечением, овладевшим Glenadel'ем с необычайной силой, была, по его признанию, мучительнее смерти. Наконец, он был помещен в лечебницу, при чем обратился к ее директору с письмом следующего содержания: "я поступаю в Вашу лечебницу, где буду вести себя хорошо, как в полку, меня сочтут здоровым; временами я буду притворяться здоровым; не верьте мне никогда, я не должен выйти из лечебницы ни под каким предлогом; если я буду беспокоить Вас просьбами об освобождении, удвойте надзор за мною, так как я воспользуюсь свободой для совершения преступления, одна мысль о котором приводит меня в ужас" 215).