Максим Малявин - Психиатрия для самоваров и чайников

По большей части этому типу соответствует тот вид психопатий, который Э. Крепелин и О. В. Кербиков описывают как возбудимый, Э. Кречмер и П. Б. Ганнушкин называют эпилептоидами , К. Шнайдер — эксплозивными , Т. Хендерсон — агрессивными, а Е. А. Попов — взрывчатыми. Некоторые так и вовсе считают, что эпилептоидная психопатия суть слияние возбудимых и паранойяльных черт… Пример? Неклассический, но пусть будет: Шурф Лонли-Локли из произведений Макса Фрая. Где тот гнев, спросите вы? Был, был, в эпоху Безумного Рыбника. А потом психопатия компенсировалась — дыхательные упражнения и все такое. Где бы их рецепт взять…

Как правило, большую часть дня люди с подобным расстройством пребывают в состоянии артиллерийского снаряда, пролетающего сквозь лесопосадку, — обо что бы сдетонировать… Настроение, соответственно, угрюмо-злобненькое, как и положено фугасу. Другая ассоциация на армейскую тему — похмельный прапорщик, только что получивший от комроты стимулирующую вздрючку как за себя (что справедливо, но обидно), так и за вверенное подразделение (что несправедливо и обидно вдвойне), и явившийся в расположение роты с инквизиторской проверкой и мешком люлей. Гражданский пример? Сотрудник ГИБДД, который остановил вашу машину и СЛЫШАЛ ВСЕ, что вы о нем успели вслух подумать.

Поводы для взрыва могут быть незначительными, вроде соринки на полу, сдвинутой клавиатуры — КТО ИГРАЛ В МОЙ КОМПЬЮТЕР И ВЕСЬ ВЫИГРАЛ?!! — и тем более устрашающими для всех, кто не успел их изучить и обзавестись персональной каской или хотя бы берушами. Нет, настроение, конечно, у них бывает и повышенным, но радужным — никогда. Бронепоезд не летает. Долготерпение и смиренномудрие им недоступны по умолчанию. Конечно, случаются ситуации, когда на работе не больно-то и развернешься — завернут, закатают и на пуговку застегнут, — и тогда отдуваться приходится семье.

Чужое мнение? Какое такое чужое мнение? Есть мое, как единственно верное, и прочие, несовместимые с жизнью. Считаться? Было бы с кем! Соответственно, для такого человека шансы находиться в любом коллективе, не инициируя конфликтов, примерно равны шансам на самозарождение сознательной жизни в аминокислотном бульоне. То есть в принципе есть. В принципе. Набитые шишки и сорванные голосовые связки не добавляют трезвого осмысления ситуации (с последним и без конфликтов-то проблема), а лишь рисуют страдальцу в его же представлении ореол ни разу не понятого и не ценимого белого и пушистого существа. Ближайшее окружение, правда, утверждает, что не ореол это вовсе, а пар из ушей, а белое и пушистое — это, должно быть, плесень на самокритике.

Спорить они любят и делают это по любому поводу — до хрипоты и парных вмятин в интерьере от упертых рогов. Где не хватит логики — выручит кавалерийский наскок. Или наезд дорожным катком. Считают, что борются за справедливость, хотя на деле качают права — столь же самозабвенно, сколь и спорят. В благородном порыве могут начать защищать кого бы то ни было от чего бы то ни было, но по привычке свернут к тому, что обижают, обделяют и не ценят именно их.

Кстати, специально задирать и обижать их не стоит. Не забудут и не простят — просто потому, что не умеют этого делать. А вот припомнить, с элементами особой извращенной изобретательности, — сколько угодно.

Нередко педантичность и въедливость перерастают у них в мелочность и скаредность, не давая душе развернуться и воспарить, отринув мелочи и частности. Какие полеты, окститесь! А драгоценное здоровье? А цены на авиационный керосин?

Довольно рано обзаводятся брюзгливой складкой в углу рта и ханжески-стариковским взглядом на «племя молодое и стремное». Пусть даже племя моложе их самих всего-то на какие-нибудь пять лет.

При всей своей конфликтности они могут стать неожиданным подарком судьбы для начальника — педантичный, аккуратный подчиненный с должным градусом льстивости и подхалимажа, готовый при этом проехаться по сослуживцам гусеницами. Шипованными, по такому случаю. Для поддержания тонуса по умолчанию нерадивых, ленивых и лукавых сотрудников — самое то.