Юлиан Тарнавский - Срыва можно избежать

Каков же механизм развития истерических симптомов?

В основе этих расстройств лежит слабость коры — фактор, способствующий тому, что начинает преобладать деятельность подкорки. Данным обстоятельством и объясняется поведение человека, страдающего истерией, которое определяется не столько рассудком, сколько чувствами. Постоянное преобладание подкорки при относительной слабости коры обусловливает возникновение в центральной нервной системе так называемых гипнотических фаз при действии даже самых малых раздражителей. По образному выражению И. П. Павлова, больной истерией словно «хронически загипнотизирован». Гипнотические фазы в коре головного мозга приводят к повышенной внушаемости и самовнушаемости истериков и в свою очередь к большому разнообразию истерических симптомов. В них обычно отражается представление больного о каком-то определенном физическом страдании — картину этого страдания он и старается «воссоздать». Данное представление иногда соответствует истине (если он видел у кого-то проявления этой болезни); чаще же имеют место лишь грубые имитации.

Так, одна из наших пациенток, поступивших на стационарную трудовую экспертизу после ушиба головы, жаловалась на паралич левой руки и ноги. Она настойчиво добивалась пенсии, связанной с производственной травмой. Однако при обследовании было установлено, что травма головы носила легкий характер, не сопровождалась потерей сознания и признаками сотрясения головного мозга. Удар пришелся на левую теменную область. Больная не знала, что в головном мозге наблюдается перекрест двигательных путей и при травме левой половины головы паралич возникает в правой руке и ноге.

У другого нашего пациента отмечались судорожные припадки, почти идентичные эпилептическим приступам. Находясь среди эпилептиков, больной «совершенствовал» картину своего припадка, который становился по своим проявлениям все больше и больше похожим на эпилептический. Однако припадок не сопровождался прикусом языка, падением и как следствие этого тяжелыми ушибами (что неминуемо наблюдается при эпилепсии). Припадок возникал только «в подходящих условиях»: либо когда больной лежал на кровати, либо если он мог упасть так, чтобы не получить повреждений.

Нет необходимости перечислять все многообразие симптомов, которые могут имитироваться больными истерией. Эти симптомы носят характер различных припадков, иногда напоминают расстройства болевой чувствительности, органов чувств (слух, зрение, обоняние, вкус), двигательные нарушения. Описаны случаи, когда происходило извращение менструального цикла и даже наступала ложная истерическая беременность.

Особое место в картине истерии занимают изменения психики. Они обращают на себя внимание окружающих своеобразием и необычностью.

...Больной доставлен в психиатрический стационар следственными органами. Был обвинен в растрате. На допросе его поведение внезапно изменилось. Суждения стали наивными, чисто детскими. Говорил слабеньким голосом, сюсюкал, к окружающим обращался «дяденька, тетенька», просил поиграть с ним. Настроение было беспечным, веселым, без причины смеялся, хихикал. Такое состояние сохранялось несколько дней. Затем постепенно черты детского поведения стали сглаживаться, изменилось настроение: появились тоскливость, тревога, больной начал осознавать случившееся.

В описываемом случае врачи столкнулись с остро развившимся в результате психотравмирующего воздействия (арест, предъявление обвинения в растрате) истерическим состоянием в виде пуэрилизма. Пуэрилизм — детскость поведения — часто встречается как одна из разновидностей истерических реакций в ответ на внезапный, сверхсильный раздражитель. Близок к этому и другой тип истерической реакции, возникающей в аналогичных условиях, — так называемая ложная деменция. Больной ведет себя так, словно он всю жизнь был слабоумным: оказывается не в состоянии писать, считать, на вопросы дает смешные, нелепые ответы.

...Больная обратилась за помощью к врачу. Жаловалась на нарастающую забывчивость, которая стала мешать ей в работе. Во время беседы обнаружилось, что «забывчивость» касается только определенных моментов, а именно всего того, что связано с одной из сослуживиц. Несколько месяцев назад между ними произошел конфликт, в ходе которого обе женщины бросали друг другу различные обвинения. О конфликте больная помнит также «очень смутно». Но после ссоры ничего из того, что исходило от этой сотрудницы, больная «вообще не могла запомнить». Служебные же дела требовали тесного контакта между обеими (они выполняли один и тот же фрагмент темы), и его отсутствие дезорганизовывало работу всего отдела.