«То есть виноваты врачи?»
«Ну, методика операции была однозначно нарушена, и, конечно, при соблюдении операционного стандарта ничего подобного не произошло бы».
«И чем эта история закончилась для врача?»
«А ничем, — усмехнулся эксперт. — Мы же сами не имеем права напрямую запрашивать медицинские документы из поликлиники или больницы, а действуем только через правоохранительные органы. Так и в этот раз: я послал несколько запросов с просьбой предоставить мне такие документы, хотя бы для того, чтобы узнать, в какой больнице была проведена операция. Но ответа не получил — органам, судя по всему, проще закрыть глаза на произошедшее. Я с удовольствием сделал бы доклад на клинико-анатомической конференции для врачей — чтобы предостеречь их в дальнейшем от подобных ошибок. Но, увы, врачи, которые проводили операцию, наверняка даже не догадываются о ее исходе».
Заметив мой удивленный взгляд, эксперт продолжал:
«А чего вы удивляетесь? Такова реальность. Лучше вообще не болеть».
«То есть, по-вашему, лучше умирать молодым?»
«Это смотря для кого. Да и возраст тут не имеет большого значения. Родственникам легче, когда человек умирает долго и они успевают смириться с его скорым уходом и даже привыкнуть к этому факту. Смерть воспринимается ими как явление, безусловно, печальное, но ожидаемое, и горе их не столь тяжело, нежели вызванное внезапной смертью. А для человека, наоборот, лучше и удобнее умереть скоропостижно, без мучений и осознания неизбежного конца. Но этим награждается не каждый».
«А вы сами думали о том, как умрете?» — спросил я.
«Думать на эту тему — занятие неблагодарное и бесполезное. Один человек, размышляет об этом постоянно и живет долго, а другой… — эксперт посмотрел на меня внимательно и как-то торжественно, — совершенно не задумывается над этим и умирает в расцвете сил и карьеры. За многие годы работы с мертвыми людьми я понял, что смерть, какая бы она ни была, отвратительна. Красивой смерти, такой, как иногда описывают в книгах: «она лежала в гробу как живая», «она будто спала», «на щеках играл румянец», — не бывает. Вместе с тем, смерть неизбежна, непредотвратима, и от осознания этого факта можно сойти с ума. Но человек устроен так, что подавляющую часть его времени не занимают мысли о смерти, и это правильно. Надо жить, надо оставить что-то после себя.
Я, конечно, думал о своей смерти, но все мои размышления всегда сводились к одному: я не хочу знать, как и когда умру, но когда это случится, я постараюсь вести себя достойно. Надеюсь, что не доставлю родственникам больших хлопот своим уходом, во всяком случае, мне этого не хотелось бы.
А вы когда-нибудь представляли себе, как умрете?» — вдруг спросил эксперт.
Я задумался. Разве что в раннем детстве, будучи обиженным на родителей, я воображал себя лежащим в гробу в окружении безутешных родных и, как бы смотря на все это со стороны, спрашивал родителей: «Ну что, довольны? А вы меня ругали…»
«Нет, я как-то не касался этой темы. Впрочем, раз вы спросили… наверное, я хотел бы умереть в своей постели в окружении родственников, лет в сто».
«Скучно, банально и, самое главное, неосуществимо, — покачал головой эксперт. — Важно ведь то, как вы жили, а не сколько. Обратите внимание: подавляющее большинство великих и просто знаменитых людей умерли, не дожив до ста лет, да и смерть их не была связана с постепенным старческим угасанием. И наоборот, миллионы никому не известных людей, представителей так называемой «серой массы», умирают в своих постелях в почтенном возрасте. Случаи, когда человек живет ярко и долго, редки. Однако ведь далеко не каждый из нас амбициозен и желает добиться чего-то большого, оригинального и неповторимого. Многие просто плывут по течению, живут потому, что живут, и не способны на Поступки».
«То есть вы на стороне того сокола?» — съехидничал я.
«Из той сказки, которую Пугачев рассказывал Гриневу? — спросил эксперт, обнаруживая знакомство с прозой Пушкина. — Да, наверное. Скорее всего, да. Меня только немного пугает тот факт, что время бежит слишком быстро, и можно не успеть сделать что-то «соколиное». К тому же жизнь или, вернее, тот, кто всем рулит, ироничен: только ты расправил крылья и сложил в своей голове план покорения мира, как вдруг — раз и, например, саркома».
«Уже во второй раз он цитирует Воланда», — подумал я.
«…Да, да, саркома, товарищ Воланд и в этом был прав. И какое уж тут покорение мира, если в голове мысли совсем другого рода: как лечиться, стоит ли лечиться, что будет с твоей семьей, сколько осталось жить… И начинает человек мотаться по больницам, а дальше — операции, химиотерапия, потом народные средства, настойки, травки, заговоры и всякие другие бесполезные вещи. Я привел саркому просто как пример, на самом деле хватает причин, по которым в относительно молодом возрасте можно сыграть в ящик. Впрочем, не нам выбирать, когда и как умереть. Самоубийц я не беру в расчет».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу