Дэвид Кристиан - Большая история [С чего все начиналось и что будет дальше]

Сегодня, через 200 000–300 000 лет (с точки зрения палеонтологии это ничтожно короткое время), наши инопланетяне, летающие по орбите в поисках разумной жизни, увидели бы в поведении этого особого вида достаточно изменений, чтобы их ученые заулыбались и начали потирать руки. Они смотрели бы, как люди распространяются по миру. Затем, с конца последнего ледникового периода, 10 000 лет назад, они стали бы замечать, что численность людей быстро растет. Они также увидели бы, как человек меняет окружающую среду, чтобы приспособить ее под себя, сжигая леса, меняя русла рек, вспахивая землю и сооружая села и города. За последние 200 лет численность людей переросла 7 млрд и наш вид стал преобразовывать океаны, землю и воздух. По континентам зазмеились проложенные людьми дороги, каналы и рельсы, соединяя между собой тысячи городов с миллионным населением. Огромные суда ходят по океанам, самолеты по воздуху перевозят между материками грузы и людей. Всего 100 лет назад по ночам на Земле стали зажигаться светящиеся ниточки дорог и пятнами сиять города. Приборы инопланетян также показали бы, что в океанах растет кислотность, атмосфера нагревается, коралловые рифы умирают, а полярные льды тают. Биологическое разнообразие сокращается так быстро, что некоторые инопланетные биологи задумались бы, не начинается ли тут очередное массовое вымирание.

С точки зрения палеонтологии такие быстрые изменения подобны взрыву. Неожиданно для самих себя мы стали видом, преобразующим планету. Если мы будем достаточно глупы, у нас даже хватит сил, чтобы за считаные часы уничтожить бóльшую часть биосферы, запустив несколько из 1800 ядерных ракет, которые сегодня остаются в повышенной боевой готовности. За все 4 млрд лет истории жизни на Земле ни у одного вида не было такой мощи.

Очевидно, был преодолен новый порог. Наши ученые-инопланетяне, конечно, спрашивали бы себя: «В чем секрет этого странного вида?»

Над этим же вопросом долго и тяжело бились историки, антропологи, философы и представители многих других направлений. Некоторые считают, что он слишком сложный, многоплановый и предвзятый, чтобы можно было ответить на него с научной позиции. Но любопытно, что, если рассматривать историю человечества в более широком контексте развития биосферы и Вселенной, отличительные черты нашего вида проступят более отчетливо. Сегодня во многих областях ученые, по-видимому, приходят к одному и тому же ответу на вопрос о том, что делает нас уникальными.

Если вы видите такие внезапные резкие изменения, поищите мелкие сдвиги, которые привели к большим последствиям. Теория сложных систем и смежная с ней теория хаоса изобилуют подобными случаями. Это часто называют эффектом бабочки. Метафора принадлежит метеорологу Эдварду Лоренцу, который отметил, что в метеорологических системах сила маленького события (такого, как взмах крыльев бабочки) может приумножиться в цикле положительной обратной связи и вызвать каскад изменений, которые приведут к торнадо на расстоянии тысяч километров. Какие же маленькие изменения заставили разразиться торнадо человеческой истории?

У человека богатый арсенал свойств, от ловких рук до крупного мозга и предрасположенности к общению. Но наше радикальное отличие – это то, что мы работаем над информацией об окружающем мире сообща. Мы не просто собираем информацию, как другие виды. Похоже, мы ее культивируем и приручаем, как фермер культивирует злаки. Мы генерируем ее все больше и больше, обмениваемся ею и используем ее, чтобы осваивать все более мощные потоки энергии и ресурсов. Благодаря новой информации копья, луки и стрелы человека стали лучше, и охотиться на крупных животных стало менее опасно. Появились более совершенные лодки, которые позволяли добираться до новых рыболовных мест и новых земель, а благодаря накопленным познаниям в ботанике люди научились вываривать яд из потенциально съедобных растений, например маниока. В современном мире новая информация лежит в основе технологий, благодаря которым мы освоили энергию ископаемого топлива и построили электронные сети, объединяющие нас в единую всемирную систему.

Управление информацией на таком уровне не может быть достижением отдельных индивидов. Для этого был необходим обмен, требовалось от поколения к поколению накапливать открытия. В конце концов в результате этого обмена из отдельных общин сформировалось то, что русский геолог Владимир Вернадский назвал ноосферой, – единое глобальное пространство мысли, культуры, общих понятий и идей. «Известен, – пишет Майкл Томаселло, – лишь один биологический механизм, который мог вызвать подобные изменения в поведении и познании за столь короткое время… это механизм социальной или культурной трансмиссии, и он действует на много порядков быстрее эволюции организмов». Томаселло называет данный процесс «кумулятивной [141] То есть накапливающейся (от лат. cumulatio – увеличение, скопление). культурной эволюцией», и единственный вид, которому это свойственно, – наш [142] Michael Tomasello . The Cultural Origins of Human Cognition. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1999, loc. 39, Kindle. .