Дмитрий Правдин - Байки бывалого хирурга [litres]

– Ой, извините, – отвела взгляд от хирурга девушка и мило улыбнувшись, указала правой рукой на деревню, – амбулатория там, в-о-он тот приметный синий дом, что под шиферной крышей.

– Одноэтажный? – уточнил Петрович.

– Конечно, одноэтажный, – Марина удивленно посмотрела на веселого Петровича, – у нас тут других нет. Все дома одноэтажные.

– Ясно, а больной где, там?

– Нет, а больной в стойбище. Я утром, прежде чем на санавиацию звонить, сбегала и прокапала ему пенициллин, промыла желудочный зонд.

– То есть как, в стойбище? – поразился Михаил Федорович и уже другим, недовольным, взглядом посмотрел на Марину.

– Очень просто, – взволнованно стала объяснять местный фельдшер, почувствовав появившийся в голосе понравившегося ей доктора едва заметную прохладу, – они, эвенки, считают, что лечиться надо дома, лежа в чуме. И наотрез отказались ехать в амбулаторию.

– Нужно было настоять, что ж прикажете, их в чуме оперировать?

– Извините, Михаил Федорович, – девушка с первого раза запомнила, кого как зовут из прилетевшей бригады, – но мне капельницу-то они еле дали поставить, зонд в желудок чтоб поставить два часа Слепцова уговаривать пришлось, а вы говорите, госпитализировать в амбулаторию.

– Да, они, эвенки, такие боятся у Марины лечиться, – шмыгнул носом белобрысый мальчик лет десяти, что в составе команды из восьми – десяти таких же сопливых сорванцов окружили вертолет и его высадившихся на землю пассажиров со странными серебристыми ящиками в руках. Теперь они во все глаза разглядывали бригаду медиков и их технику. В глазах пацанов читались неподдельное уважение и желание потрогать все своими руками и быть максимально полезными.

– А ты знаешь дорогу в стойбище? – улыбнулся Петрович, увидав, что мальчуган, оказавшийся на проверку Степкой, носит широкий кожаный ремень с якорем и звездой на начищенной до зеркального блеска желтоватой бляхе, поддерживающий ладно скроенные штанишки из старого маскхалата.

– Знаю, – серьезно подтвердил Степка и насупился, – а ты чего смеешься?

– Нет, брат, тебе показалось, – стер с лица улыбку Петрович. – Просто как-то странно видеть здесь, посредине тайги, парня с флотским ремнем. Маскхалат еще, куда ни шло, а якорь.

– Ничего странного нет, у меня старший брат на флоте служил, вот только весной демобилизовался.

– А-а-а, тогда все становится на свои места, – протянул Петрович, – брат служил на флоте. Замечательно. Так, а где стойбище расположено, знаешь?

– Так, а стойбища там сейчас нет, – озорно блеснул глазами Степка, расценив это повышенное внимание незнакомца к своей скромной персоне как глубокое уважение к военно-морскому флоту, старшему брату Степки, а стало быть, и самому мальчику.

– Как нет? А где же тогда больной находится?

– Нет, – Степка снисходительно посмотрел на Петровича и на напрягшихся стоящих рядом врачей, – стойбище само сейчас откочевало дальше. Их олени тут всю траву приели, теперь дальше отправились. А на том месте только три чума из бригады Слепцова остались. Так как сам бригадир заболел.

– Странно, – почесал переносицу Петрович, – а чего они до сих пор в чумах живут. Я слыхал, им дома собирались нормальные построить.

– Так дома эвенкам уже давно построили, – Степка махнул рукой куда-то позади себя, – вон там, на краю поселка стоят. Только не живут они там почти. Предпочитают по старинке – в чумах. Только зимой, когда очень холодно, они недолго живут в избах, и то не все. В основном старики.

– Ух ты, какой просвещенный парень. – Петрович с уважением посмотрел на маленького собеседника. – Хорошо, а ты можешь нас отвести к больному Слепцову в его чум?

– Я вас отведу, – бросилась вперед Марина, стоявшая неподалеку и прислушиваясь, как и все члены бригады, к диалогу Петровича и Степки.

– Нет, – строго отрезал Щедрый, останавливая ее порыв, выставив вперед руку, – а вы, любезная Марина, с девочками, – он посмотрел на сбившихся в кружок шушукающихся между собой медсестер, – пока доставите наше оборудование в амбулаторию и подготовьте помещение для операции. А мы, чтоб не терять даром время, с Петровичем и Аркадием Даниловичем прогуляемся до стойбища, или что там от него осталось. Петрович, возьми с собой санитарную сумку и проверь, чтоб все в ней было в наличии: капельницы, растворы там. Ну, не мне тебя учить.

– Есть, командир. – Петрович по-военному вытянулся во фрунт, и, дурачась, повернувшись через левое плечо, строевым шагом направился к одному из серебристых ящиков с блеклым красным крестом на боку.