Андрей Сазонов - Не жилец!

Первый в истории дефибриллятор создал упомянутый выше Чарльз Кайт, не имея при этом никакого представления о фибрилляции. Ход мысли Кайта был таков — раз электрический ток вызывает сокращение скелетных мышц, то должен вызвать и сокращение сердечной мышцы.

Кстати говоря, к использованию электрического тока в реанимационных целях Кайта подтолкнул один случай, отчет о котором был представлен в Королевское общество. В июле тысяча семьсот семьдесят четвертого года некий мистер Сквайерс, живший в Сохо, увидел, как из окна дома напротив выпала маленькая девочка. Казалось, что девочка умерла. Факт смерти подтвердил владелец аптеки, находившейся рядом с местом трагедии. Но Сквайерс, ставивший в домашней лаборатории опыты с электричеством, предложил родителям девочки испробовать оживление электрическим током. Те согласились. Сквайерс принес из дома несколько лейденских банок и начал обрабатывать электрическими разрядами разные участки тела девочки. После обработки грудной клетки у девочки появился пульс и восстановилось дыхание.

В самом конце XIX века два профессора Женевского университета Жан-Луи Прево и Фредерик Бателли решили повторить опыт, поставленный около пятидесяти лет назад немецкими учеными Карлом Людвигом и Морицем Хоффа. Те пропускали сильный электрический разряд через сердце живой собаки и наблюдали, как сердечные сокращения сменяются «трепыханием». Прево и Бателли хотели узнать, что будет с сердцем после повторной «обработки» электричеством. Оказалось, что повторный разряд тока с более высоким напряжением, чем первоначальный, восстанавливает нормальный сердечный ритм, возвращает собаку к жизни. Но Прево и Бателли ограничились описанием открытого ими феномена. О его практическом применении они не подумали.

Но зато об этом подумала американская физиолог Луиза Рабинович, которая в начале ХХ века детально исследовала действие электрического тока на сердце, разработала первый метод дефибрилляции и создала, правда, только на бумаге, портативный дефибриллятор… К сожалению, труды Рабинович оказались напрасными. Коллеги не обратили внимания на ее сообщение и не оценили его значимости. Очередной физиолог, да вдобавок еще и женщина [162] В начале ХХ века гендерный шовинизм был сильно распространен во многих сферах, в том числе и в медицинской. (Примечание автора.) , написала очередной отчет, посвященный опытам с электричеством — ну и что с того?

Следующий шанс появился у дефибрилляции спустя двадцать лет, к началу тридцатых годов ХХ века, когда электрические компании серьезно обеспокоились высоким процентом смертности от ударов током среди сотрудников, протягивающих и обслуживающих линии электропередачи.

Декан Инженерной школы Университета Джона Хопкинса профессор Уильям Коувенховен разработал модель дефибриллятора и стал считаться его изобретателем (мало кому известные статьи Луизы Рабинович и изобретенный ею прибор были к тому времени окончательно забыты).

Все снова пошло по тому же кривому пути… Фирмы-производители не спешили приобретать патент на изобретение Коувенховена, а врачи не собирались использовать дефибрилляторы. В первом дефибрилляторе Коувенховена (как и в так и не созданном дефибрилляторе Луизы Рабинович) электроды следовало накладывать непосредственно на сердце, что было весьма неудобно. Причина заключалась в том, что в дефибрилляторе использовался переменный ток от электрической розетки. Такой ток даже после преобразования в ток более высокого напряжения оказывался недостаточно сильным для того, чтобы подействовать на сердце, пробившись к нему через кожу, подкожный жировой слой, мышцы и кости.

Всерьез заинтересовался дефибриллятором Коувенховена только кливлендский хирург Клод Бек, в свое время обучавшийся в Университете Джона Хопкинса и потому внимательно следивший за всеми тамошними научными разработками, касавшимися медицины. Бек понял, какой нужный прибор создал Коувенховен, и приложил очень много усилий для его продвижения, но дело двигалось туго, а если точнее, то совсем не двигалось. Бек привез экспериментальный образец дефибриллятора в Кливленд и начал применять его, но в течение нескольких лет все попытки реанимации с участием дефибриллятора оказывались неуспешными, что все сильнее и сильнее убеждало коллег Бека в бесполезности этого аппарата.