Гай Лешцинер - Мозг, ты спишь? 14 историй, которые приоткроют дверь в ночную жизнь нашего самого загадочного органа

Спустя пару лет плохого сна, однако, Клэр зашла в тупик.

«Это случилось, когда я попросила прибавку. У нас были довольно сложные переговоры, которые стали для меня последней каплей. Все пошло под откос. А из-за страшного недосыпа вкупе с этими событиями у меня началась сильнейшая депрессия, и я не знала, как из нее выбраться. Это был настоящий порочный круг: депрессия способствовала бессоннице, а бессонница усиливала депрессию. У меня начали клочьями выпадать волосы. Я потеряла чуть ли не половину своих волос. Но довольно долго не осознавала, что именно со мной происходит».

Когда мы с Клэр встретились, ей уже диагностировали тревожность и депрессию. Она наблюдалась у специалистов по поводу своих психических проблем, и, опробовав различные лекарства, в итоге начала принимать антидепрессанты, которые сильно ей помогли. «Думаю, где-то четвертый испробованный нами препарат сразу же дал чудесные результаты. Уже спустя пару недель мне стало гораздо лучше. Сон, правда, не улучшился, просто у меня резко сменилось настроение. Словно рассеялась нависшая надо мной туча. Я осознала, что была в некоторой степени подвержена депрессии, с тех пор как у меня родились двадцать лет назад дети. Потому что они [лекарства] все изменили».

Несмотря на лекарства, тревожность и депрессия полностью ее не оставили, да и сон был по-прежнему просто ужасным. Она опробовала несколько препаратов, призванных помочь непосредственно со сном, и некоторые из них какое-то время даже справлялись, однако потом перестали действовать. Они привели к обострению прежде слабо выраженного синдрома беспокойных ног, что было крайне неудачным побочным эффектом. Клэр также проходила психологическую терапию под названием «терапия принятия и ответственности», которая учит людей принимать свою бессонницу с целью снижения стресса, связанного с недосыпом, однако для моей пациентки она оказалась безрезультатной.

Бессонница Клэр не проходит уже год после срыва. В настоящий момент она ложится спать в десять вечера уставшей, однако стоит ей лечь в кровать, как возникает знакомая тревожная реакция – тот «выключатель», про который она говорила, так и не удалось полностью наладить. Подобно морковке на веревочке, сон, стоит к нему приблизиться, сразу же убегает. Она лежит в кровати на протяжении трех-четырех часов, пытаясь уснуть, но в итоге сдается и спускается вниз. К трем-четырем часам ночи изнеможение из-за двадцати с лишним часов бодрствования наконец берет верх над адреналином и кортизолом, бушующими в венах и мозге. Она в итоге засыпает, однако в шесть-семь утра просыпается без будильника.

Взаимосвязь между бессонницей и психологическими или психическими проблемами весьма сложная. Как я уже говорил, за перевозбужденным состоянием, характерным для более тяжелых видов бессонницы, может скрываться тревожность в том или ином виде. Люди с бессонницей, которые спят совсем мало, зачастую имеют особый психологический портрет, характеризующийся плохим настроением, усталостью и переживаниями по поводу своего здоровья. У людей с ошибочным восприятием состояния сна наблюдаются только плохое настроение и тревожность, однако они склонны тратить много времени на размышления, постоянное обдумывание одних и тех же проблем, а еще они сталкиваются с навязчивыми мыслями. Эти небольшие различия в психологическом портрете, а также связанное с ними нарушение поведения гормонов и сердечно-сосудистых показателей привели некоторых ученых к мысли о том, что эти два типа бессонницы принципиально различны. У пациентов с ошибочным восприятием состояния сна не наблюдаются выраженные черты перевозбуждения, вследствие чего они сталкиваются с меньшим количеством долгосрочных последствий и лучше реагируют на лечение. У пациентов, которые спят мало из-за перевозбужденного состояния – чрезмерной активности химической и физиологической систем, управляющих реакцией «бей или беги», – иной психологический портрет и повышен риск проблем со здоровьем, связанных с бессонницей, потому и лечить их сложнее.

Итак, психические проблемы определенно могут способствовать развитию бессонницы: 90 % людей с клинической депрессией подвержены бессоннице.

Еще когда я был студентом-медиком, нас учили, что раннее пробуждение по утрам является характерной чертой депрессии, однако другие типы бессонницы – такие как проблемы с засыпанием и пробуждения посреди ночи, – тоже довольно распространены. У пациентов с шизофренией зачастую бывает серьезная бессонница, а приступ психоза знаменуется обострением проблем со сном. Вместе с тем связь между сном и психическими заболеваниями работает и в обратную сторону. Бессонница сама по себе является фактором риска развития психических расстройств либо способна значительно усложнить их лечение. Наличие бессонницы, совершенно независимо от всех остальных факторов, заметно увеличивает риск последующего появления депрессии, и это в особенности касается людей с бессонницей, которые очень мало спят. У людей же, которые уже страдают депрессией, бессонница способствует увеличению суицидальных мыслей и повышенному риску возращения депрессии после лечения. Пациенты с депрессией хуже поддаются лечению, когда в списке их проблем есть бессонница.