Валерий Новоселов - От испанки до COVID_19. Хроники нападений вирусов

Но вопрос даже не в отдельном человеке, который чаще не готов к старости, а в том, что этих людей старших возрастных групп очень много. И хочется спросить: что кроется за словом «много»? Ответ тут простой: такого количества людей 75, 90 и даже 100 лет в истории планеты не было никогда. И не только в абсолютной, но и в относительной величине.

И этот процесс старения планеты занял всего сто лет. Вдумайтесь — один век! Конечно, ключевая роль принадлежит снижению детской смертности. Это так называемый первый демографический переход, когда уровень медицинских знаний и социальные условия позволили заметно снизить младенческую смертность. Но детей рожали еще много, и это привело к росту населения планеты. В итоге появилась значительно более «весомая» популяция на подходах к юному, а затем и зрелому возрасту, чем это было ранее. В результате Земля получила много людей этой группы, когда развитие патологии, связанной с возрастом, уже возможно. Сто лет для эволюции — ничто. Что такое тот же век, если меняется структура заболеваемости и смертности, а население планеты растет в несколько раз? Это демографический ураган, который меняет облик всей планеты!

Затем начался так называемый второй демографический переход. Мы лучше стали разбираться в диагностике и лечении болезней. При рассмотрении короткого промежутка времени и при мимолетном взгляде, возможно, это и почти незаметно, но так оно и есть.

Чем больше мы будем знать о человеке, механизмах его жизнедеятельности, тем лучше будем понимать и механизмы старения, и самих болезней, сцепленных с этим процессом. Дальнейший рост знаний приведет к тому, что мы будем уметь диагностировать заболевания на той тонкой грани, где состояние здоровья становится одновременно и состоянием болезни. А так как болезнь — это такая же форма существования жизни, как и здоровье, то мы, накапливая знания о механизмах возрастзависимых заболеваний, будем спускаться по лестнице все ниже и ниже, к молодости и даже к самому рождению.

В последние десятилетия старение населения совпало с таким интересным явлением, как мгновенное покрытие информационной паутиной всей Земли. Таким образом, наш сегодняшний мир не только стар и дряхл, но и оказался опутанным интернетом.

И когда произошла вирусная атака 2020 года и люди оказались изолированными и прижатыми к экранам ТВ и других цифровых устройств, уровень зависимости жизни от поступающей информации мгновенно возрос. Покупки совершаются через интернет. Наличные почти не принимают или рекомендуют платить банковской картой. Да и в транспорт не зайти без цифрового пропуска. Дети стали учиться удаленно. Вся жизнь и общение ушли в сеть.

Почему-то в картине смертности от COVID-19 в РФ много людей моложе, чем в Европе и США. В РФ показатель общей продолжительности жизни ниже на пять лет, чем в Америке. Отсюда следует простой и незамысловатый вывод, что механизмы, которые определяют такую разницу в продолжительности жизни, и механизмы, куда бьет коронавирус, одни и те же. Поэтому россияне и без помощи вируса умирают раньше.

Сегодня наши соотечественники стали двигаться намного меньше, чем сто лет назад. Средний россиянин скорее является теперь сидячим и лежачим, за едой он ходит не на грядку, в поле или в лес, а в супермаркет, который находится в соседнем доме или на ближайшей улице.

В итоге функциональные резервы отдельного организма подточены самими современными супервозможностями нашего времени. Но это вызвало изменение механизмов метаболической адаптации, которые и приводят к омоложению возраст-ассоциированных болезней. Цикл замкнулся: процесс ускоренного старения, под которым я понимаю снижение жизнеспособности и формирование возрастзависимых патологий, начинается все раньше.

Россияне не только живут меньше, но и в одном и том же возрасте по сравнению со своими сверстниками-американцами и европейцами имеют большее количество возрастных патологий. И это заметил вирус.

Правительство и мэрии растерялись, этому способствовало и то, что был допущен ряд ошибок, которые требуют спокойного разбирательства. И пожилым людям, больным и детям, всем тем, кому требуется движение, просто запретили перемещаться. И закрыли места, где нельзя было получить этот вирус: парки и спортивные площадки.

Возрастзависимые заболевания не только сцеплены с механизмами метаболической адаптации и гомеостаза, но и, скорее, просто слеплены из одного эволюционного куска с механизмами старения. И если человечество не найдет решения и не будет тренировать механизмы метаболической адаптации и, наоборот, будет проводить все больше времени в кресле со шлангом, по которому подается фастфуд, то эти болезни продолжат распространяться.