Стивен Кёрли - В моих руках [Захватывающие истории хирурга-онколога и его пациентов, борющихся с раком]

Это все, что мне нужно было услышать. Мы обсудили подробности вмешательства, риски, альтернативы и прогнозы относительно продолжительности его госпитализации и восстановления после операции. Несколько недель спустя я полностью удалил правую долю печени больного и провел радиочастотную абляцию рубцующихся опухолей, оставшихся в левой доле. Фотограф был стройным мужчиной, поэтому вся операция заняла менее 3 часов. На следующее утро пациент уже мог ходить.

Из наших разговоров я уже знал, что больной был профессиональным фотографом, но до этого он не показывал мне свои снимки. Теперь, когда он находился, можно сказать, в больничном плену, восстанавливаясь после вмешательства, я попросил его показать свои работы. Мужчина вытащил ноутбук и положил его на вездесущий столик на колесиках. Вы, конечно же, их видели и знаете, что на них ставится все подряд: подносы для еды, пластиковые кувшины для воды, утки, стимулирующие спирометры для глубокого дыхания после операции и прочие безумные комбинации предметов. Извините, это отступление не имеет ничего общего с фотографией. Больной нажал несколько клавиш, и на мониторе появился длинный список файлов. Фотограф лукаво улыбнулся и спросил: «Сколько у тебя времени, брат?» Я просмотрел имена папок и выбрал ту, которая меня больше всего заинтриговала: «Музыка». По щелчку на экране появился десяток миниатюрных изображений. Пациент выбрал первый, в левом верхнем углу, и увеличил его до полного размера. Он пролистывал изображение за изображением, и это заняло почти 30 минут.

Я был в полном восторге. Почти все снимки были черно-белыми. Больной признался, что предпочитает этот формат из-за контраста света и тени, которого можно достичь лишь в этой цветовой гамме. На фотографиях были запечатлены выступающие группы, отдельные артисты, бэкстейдж, а также зрители, наслаждающиеся концертами.

Я навещал пациента каждый день, пока он был в больнице, и мы просматривали еще по одной папке. В коллекции были самые разнообразные фотографии: от архитектуры до уличной жизни, от повседневных вещей до значимых событий, от обычных работяг до мировых знаменитостей. Мне особенно запомнилась серия изображений «Чистка обуви». На фотографиях были запечатлены мальчики и мужчины, чистящие обувь на улицах или в зданиях по всему городу. Углы, освещение и композиция были понятны даже мне. Эти снимки буквально оживали перед глазами, и я сам будто переносился в запечатленные мгновения.

Восстановившись после операции на печени, фотограф опять прошел 3-месячный курс химиотерапии. Затем мы начали наблюдать за ним, отслеживая признаки рецидива с помощью КТ и анализов крови. Через три года у больного было выявлено три новых метастаза в печени и несколько увеличенных лимфатических узлов в забрюшинном пространстве. Химиотерапия была возобновлена в новом режиме. Через 6 месяцев лимфатические узлы вернулись к нормальному размеру, а метастазы в печени значительно уменьшились. Я выполнил вторую операцию, удалил два новообразования, провел радиочастотную абляцию на третьем и выполнил биопсию нескольких ранее увеличенных лимфатических узлов. К счастью, наш морфолог не выявил там злокачественных клеток. Пока больной восстанавливался, я воспользовался возможностью и попросил посмотреть его потрясающие снимки.

Я узнал, что все изображения в портфолио моего пациента были из его родного города. Оказалось, он работал официальным фотографом этого места. Я удивился, узнав, что в городах есть официальные фотографы. Теперь мне стало понятно, почему он снимал все подряд: здания, дорожные указатели, уличную жизнь и обычных жителей, а также важные события и мероприятия в городе.

Когда после постановки диагноза рака прошло 5 лет, фотограф саркастически заметил, что это немного больше, чем обещала статистика. Мы вместе посмеялись над крайне неточным прогнозом, и он отметил, что совсем не злится на онколога из своего города.

Затем больной резко стал серьезным. Он нерешительно предложил показать мне новые фотографии, но предупредил, что они эмоционально сложные. Несколько лет назад его город сильно пострадал от урагана Катрина, и пациент запечатлил последствия.

Больной открыл на своем ноутбуке папку под названием «Ураган» и начал молча прокручивать изображения. Фотографии могут беззвучно выражать очень громкие мысли. У меня нет слов, чтобы описать, что я увидел. Разрушение, смерть и опустошение. Шок. Больной фотографировал сразу после катастрофы и через год после нее. Даже смотреть было нелегко. Я мог только представить, как трудно было делать эти снимки. Они стали личным выражением боли, беспомощности и безнадежности человека, столкнувшегося с настоящей катастрофой. В какой-то момент я поднял глаза и увидел слезы, катящиеся по щекам пациента. «Я не могу пересматривать их слишком часто. Это слишком трудно вспоминать».