Кеннет Бригам - Хороший доктор. Как найти своего врача и выжить

Предпринимаются попытки исправить положение, вплоть до привлечения ассистентов, вносящих данные в программу, пока врач осматривает пациента [142] Richard Byny. The tragedy of the electronic health record. The Pharos, pp. 2–5, Summer, 2015. . То есть теперь на «священную территорию» допущена не только уродливая машина, но еще и посторонний человек, который только все записывает, а вообще не имеет отношения к происходящему; решение, мягко говоря, не идеальное. Если будет реализовываться громадный потенциал электронных медкарт и других связанных с компьютером возможностей, то потребуется серьезное переосмысление данного подхода.

Думающий врач хорошо понимает разницу между правилом (научными данными) и исключением (отдельными случаями) и, принимая решение о способах индивидуального лечения, учитывает как первое, так и второе. Канадский специалист по коммуникациям Джиллин Коско и ее коллеги из Альбертского университета задаются вопросом, являются ли (если воспользоваться заглавием их статьи [143] Jilleen Kosko, Terry Klassen, Ted Bishop, Lisa Hartling. Evidence-based medicine and the anecdote: Uneasy bedfellows or ideal couple? Paediatrics and Child Health , 11:665–668, 2006. ) доказательная медицина и единичный случай вынужденными сожителями или идеальной парой. Вероятно, возможны оба варианта, в зависимости от ситуации, но и то и другое обязательно для эффективной медицинской практики. Связь между доказательной и нарративной медициной, возможно, установится не сразу и процесс окажется непростым, но это определенно не мимолетный роман.

Ваша личная история чрезвычайно важна для правильного лечения. Врач не будет говорить, что у вас болит, это вы должны ему сказать. И если вы попали к хорошему доктору, то он вас выслушает. Причем очень внимательно. Поэтому и вы тоже прислушайтесь к себе и постарайтесь все как следует осмыслить. Вам нужно быть в курсе, что вы чувствуете, и уметь об этом рассказать. От того, как подробно вы изложите свою историю, зависит качество медицинской помощи, которую вам окажут.

Разрозненные сведения могут связывать вас с фактами. Эту связь нужно установить, хотя иногда она бывает слишком тонкой, чтобы ею можно было воспользоваться. Что, если вы окажетесь «черным лебедем»? Ничего страшного, просто вы вместе с врачом должны определить дальнейший порядок действий с учетом этого фактора.

Тридцатисемилетний Колин (имя изменено) был госпитализирован с болью в животе и в пояснице, головной болью, рвотой и высокой температурой [144] Philippa Horsfield, Sanjay Deshpande, Richard Ellis. Killing with kindness? Drug reaction eosinophilia with systemic symptoms (DRESS) masquerading as acute severe sepsis. Journal of Antimicrobial Chemotherapy, 64:663–665, 2009. . За 2 часа до этого он выпил антибиотик, назначенный ему стоматологом для лечения зубной инфекции, но в целом Колин был здоровым человеком, находился в хорошей физической форме и никаких лекарств регулярно не принимал. В больницу его привезли в достаточно тяжелом состоянии: весь мокрый, давление понижено, лихорадка и сыпь на спине. Сердце бешено колотилось, пациент часто дышал, пальцы у него посинели. Внутривенные инъекции не помогли, и Колина определили в реанимацию. Клиническая картина в точности соответствовала симптомам сепсиса — заражения крови, которое часто имеет летальный исход, — хотя было совершенно неясно, что его вызвало. Для пациентов с таким диагнозом существует утвержденная схема выбора антибиотика, в процессе которого можно идентифицировать специфический возбудитель инфекции, и Колину назначили 4 препарата, указанных в этих рекомендациях. В течение следующих двух дней Колину становилось только хуже: печень и почки начали отказывать, а анализ крови продемонстрировал повышение количества эозинофилов — особого вида лейкоцитов, которые обычно не ассоциируются с сепсисом. Поэтому, несмотря на классические симптомы, лечащий врач заключил, что у больного не сепсис, а специфическая реакция на лекарственные средства: прием антибиотика, прописанного стоматологом, вызвал эозинофилию и другие побочные эффекты, а новые препараты только усугубили ситуацию. Все антибиотики отменили, состояние Колина нормализовалось, и его наконец выписали из больницы. Мостик из «может быть», перекинутый от статистических научных данных к индивидуальному лечению, счастливым образом избавил его от летального исхода.