Кеннет Бригам - Хороший доктор. Как найти своего врача и выжить

Так вот, насчет утверждения, что половина данных клинических испытаний не публикуется. Как мы можем удостовериться, что имеем дело с « неизвестным неизвестным » (опять спасибо Рамсфелду), то есть с тем, что знает кто-то, но не мы? Что ж, в случае с клиническими испытаниями можно получить очень хорошее представление благодаря предусмотрительности нашего федерального правительства, которое официально учредило в 2008 г. базу данных под названием ClinicalTrials.gov .

Американское Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов в законодательном порядке обязывает выкладывать результаты всех клинических испытаний с одобренными данным учреждением лекарствами на сайт ClinicalTrials.gov в течение года после завершения исследования [115] Nicola Jones. Half of US clinical trials go unpublished: Results are reported more thoroughly in government data base than in journals. Nature News and Comment , December 13, 2013. . Так, 27 марта 2012 г. клинический эпидемиолог из Парижа Каролина Риверо и ее команда изучили эту базу данных в поисках результатов РКИ [116] Carolina Riveros, Agnes Dechartres, Elodie Perrodeau, Romana Haneef, Isabelle Boutron, Phillips Ravaud. Timing and completeness of trial results posted at ClinicalTrials.gov and published in journals. PLOS Medicine DOI: 10:1371/journal.pmed 1001586. . Произвольно выбрав 600 из них, они также просмотрели PubMed , отдельную базу, содержащую все медицинские публикации. Наверное, вы уже догадались, откуда взялась цифра 50 %. Из 600 исследований, о которых сообщается на ClinicalTrials.gov , только 297 описаны в опубликованных статьях. Хуже того, в статьях о 202 экспериментах не получили достаточного отражения побочные эффекты, в том числе и весьма серьезные, указанные в специально созданной правительством базе; по-видимому, обязательства перед законом перевешивают моральные… Неутешительно.

Итак, доступные медицинские данные могут учитывать положительные результаты и не учитывать отрицательные. Кроме того что такое положение вещей усложняет усилия врача определить правильное лечение, приносит ли оно еще какой-то вред? Да, приносит. И очень существенный!

Хотя мы не имеем информации из первых рук, что именно двигало английским исследователем Эндрю Уэйкфилдом, и нам в точности неизвестен процесс рассмотрения научных работ в престижном британском медицинском журнале Lancet , мы, как и весь остальной мир, знаем: напечатанная в нем в 1998 г. статья о том, что вакцинация детей вызывает аутизм [117] Andrew Wakefield. Wikipedia. http://en.wikipedia.org/wiki/Andrew_Wakefield . , была лженаучной. Редакторы Lancet тоже знают это; в 2010 г. они сами же опубликовали опровержение — далеко не сразу после того, как в специализированную печать хлынул поток критики: ученые, практикующие врачи и представители общественности сомневались в том, что для исследования Уэйкфилда имелись основания, и в том, что оно было проведено должным образом, да и выводы его тоже представлялись несостоятельными. Мы не представляем, почему Lancet принял эту статью (если только это не было нездоровой увлеченностью сенсационными положительными результатами), но готовы поспорить: окажись выводы прямо противоположными, редакторы журнала решительно бы ее отвергли. Еще бы, кого заинтересует, что никакой связи между вакцинацией и аутизмом не существует!

Работа Уэйкфилда и его соавторов, ранее названная нами «священным писанием» движения против вакцинации, ответственна как минимум за увеличение числа американских детей, не защищенных от потенциально смертельных инфекционных заболеваний вроде кори. Как показывает эпидемия кори 2015 г., затронувшая несколько штатов [118] Terrance McCoy. The Disneyland measles outbreak and the disgraced doctor who whipped up vaccination fear. The Washington Post Morning Mix . January 23, 2015. , это создает почву для очередного распространения инфекций, которые в США уже победили. Неумолимое стремление медиков-исследователей и научных журналов к положительным и интересным результатам имеет порой серьезные отрицательные последствия, а когда джинн ложной информации выпущен из бутылки, этого изворотливого плута трудно загнать обратно.

Осознавая потенциальный и реальный вред предвзятости в медицинских публикациях, необходимо всерьез задуматься над возможным решением проблемы. Вот некоторые предложения для обсуждения: связать субсидирование клинических испытаний с количеством публикаций (поскольку большинство исследований получает негативные данные, эта мера поможет донести до медицинского сообщества больше такой информации); продолжить усилия по формированию среди исследователей, научных учреждений и влиятельных журналов соответствующей культуры, где ценятся тщательные эксперименты с определенно отрицательным результатом (менять культуру всегда тяжело, так что удачи нам всем); отвести в медицинских журналах раздел для публикации статей об испытаниях с негативным результатом; открыть новые журналы для издания исключительно таких отчетов.