Дэвид Селлу - Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор

Я делал записи, стараясь ничего не упустить, — меня предупредили, что все это пригодится при подаче заявления на поездку домой.

— Начнем с ДППР — даты получения полного разрешения. Она наступает после четверти срока, к которому вы были приговорены. Например, если вас приговорили к четырем годам лишения свободы, ДППР наступит ровно через год.

— Почему это важно? — спросил заключенный, сидевший в задней части класса.

— Потому что вам разрешат выходить в город и ездить домой только после наступления этой даты. Другие условия, однако, тоже существуют.

Все замолчали, и он продолжил.

— Вы должны пробыть в Холлсли-Бэй полных три месяца, прежде чем получите разрешение на поездки в город и домой.

Все присутствующие замерли, осматривая класс и ожидая реакции остальных.

— Босс, в предыдущей тюрьме мне сказали, что придется пробыть здесь только 28 дней, а не три месяца, прежде чем нас начнут отпускать, — сказал я, предварительно подняв руку.

— Раньше было так, но правила постоянно меняются. Не нужно слушать всякую ерунду. Люди в правительстве думают, что лучше всех знают, как правильно управлять тюрьмами, поэтому нам приходится лишь подстраиваться под постоянно меняющиеся правила.

На этом разговор о ДППР закончился.

— Переходим к следующей аббревиатуре, ОВР — освобождение по временному разрешению. Его необходимо получить, прежде чем вы сможете выходить за территорию тюрьмы. Каждому из вас придется предстать перед комиссией из двух или трех человек, среди которых будет начальник тюрьмы или его заместитель.

— Я слышал, что обычно комиссия поливает заключенных дерьмом, — сказал кто-то позади меня. Я сомневался, что эти слова были обращены к надзирателю.

— Вы не получаете ОВР автоматически, — продолжал надзиратель, и я понял, что предстоит привыкать ко всем этим аббревиатурам. — Вы должны убедить комиссию, что направите отпуск на достижение полезной цели в виде укрепления семейных уз.

— Но что говорить комиссии? — спросил кто-то.

— Об этом следует начать думать уже сейчас. Переходим к ДО — дневному освобождению. Так официально называется ваш выход в город. Еще есть НО — ночное освобождение, это ваша поездка домой.

Надзирателю явно хотелось поскорее завершить разговор.

— Заключенным базового уровня доступны два выхода в город за месяц, а стандартного или повышенного уровня — четыре. Вы не должны отдаляться от тюрьмы более чем на 65 километров. После четырех успешных поездок в город вам, возможно, разрешат ездить домой раз в месяц. Первая поездка продлится две ночи и три дня, а последующие — три ночи и четыре дня.

Правила все усложнялись.

Во время вводной лекции в новой тюрьме я все подробно записывал, чтобы запомнить важные моменты, хотя нам заранее и выдали буклеты с правилами.

— Поездки в город возможны по субботам или воскресеньям с 09:00 до 16:30. Вас должен забрать человек, указанный в заявлении, и нам понадобятся данные о его автомобиле. Вы обязаны подать заявление как минимум за шесть недель до предполагаемой поездки. В пакетах, которые вам выдали, есть буклеты с более подробной информацией. Если останутся вопросы, задайте их личному надзирателю. Кроме того, некоторые заключенные, прибывшие сюда до вас, прошли подготовку как наставники по различным аспектам тюремной жизни. Они тоже могут помочь. Вопросы?

Приближалось время обеда, и разговор продолжать не стали, несмотря на то, что многие важные моменты не были освещены. Я был уверен, однако, что узнаю обо всем позже.

К концу собрания я узнал, что могу либо найти постоянную работу, либо объявить себя пенсионером. Во втором случае я получал бы минимальное вознаграждение, зато мог бы весь день заниматься в тюрьме тем, чем хотелось, лишь бы это не противоречило правилам.

Мне хотелось поскорее пойти в тренажерный зал, который располагался за библиотекой, корпусом Уилфорд и административными зданиями. В Холлсли-Бэй дверь в тренажерный зал всегда была открыта в течение дня. В Хайпойнте приходилось стоять (вернее, толпиться) в очереди у входа и ждать, когда группу, которая тренировалась, пересчитают, выборочно досмотрят и выпустят через заднюю дверь. Выйдя из зала, мы должны были сразу разойтись по камерам. В Холлсли нас сначала привели в класс, где могло разместиться до 30 человек, и показали презентацию о правилах поведения в зале, доступном оборудовании и его использовании. В зале были беговые дорожки, велотренажеры, гребные и эллиптические тренажеры. Можно было поиграть в бадминтон, теннис, волейбол, баскетбол, мини-футбол и крикет. В зале были силовые тренажеры, но свободных весов не было, вероятно, потому что они могли быть использованы в качестве оружия. На улице можно было играть в большой футбол, теннис (там стояло два корта) и крикет. Меня особенно заинтересовали тренировки «Инсэнити», проводившиеся трижды в неделю: они состояли из отжиманий, прыжков, растяжки и т. д.