Андерс Фомсгорд - Вирусы. Откуда они берутся, как передаются людям и что может защитить от них [litres]

Я поприветствовал двух ведущих, ожидавших меня в студии. Во время моего прошлого визита на телевидение эфир вела журналиста Лене Йохансен, которую я считал неотразимой, так как она ходила в кожаных штанах. Конечно, зрителям этого было не видно, когда она сидела за столом в студии. Но она ушла незадолго до волны сокращений, так что ее место заняли другие сотрудники. Конечно, без нее атмосфера была не той, но мне показалось, что я знаю пришедших ей на смену ведущих. Наверное, потому что они не раз появлялись на экране телевизора. У нас было ровно пять секунд тишины, чтобы настроиться на эфир. Я прокомментировал «сенсационную» новость: обнаружена никакая не новая форма жизни, а скорее новая группа вирусов, причем они происходят вовсе не с Марса (к сожалению). Я подчеркнул, что пандоравирусы на самом деле не такие уж и новые и, возможно, существуют повсюду, в том числе и в Дании. А также что они не могут заражать людей, а только амеб. Раньше их просто-напросто не замечали, потому что бытовало твердое убеждение, что вирусы гораздо меньше по размеру, чем бактерии. И вообще, мы знаем о них очень мало. Я постарался закончить свое выступление на оптимистической ноте, выразив надежду, что теперь, вполне возможно, у нас появятся белки, выполняющие новые функции, и они нам кое на что сгодятся. Я действительно очень надеялся на это.

На самом деле история обнаружения гигантских вирусов начинается гораздо раньше. До 2003 года все биологические формы жизни на Земле были разделены на три домена: бактерии, археи и эукариоты. Поскольку вирусы не могут считаться живыми, ведь они не умеют делиться, а полностью зависят от захваченной клетки, их не выделили в четвертый домен на филогенетическом древе. Но в 2003 году были открыты первые гигантские вирусы, которые оказались гораздо крупнее всех известных к тому времени, они были даже больше, чем многие бактерии. И разгорелась дискуссия – являются ли эти великаны всего лишь вирусами, или это новая, совершенно отдельная форма жизни, а значит, правомерно выделить их в четвертый домен, пока еще совершенно не изученный.

Первым обнаружил эти странные биоформы британский микробиолог из Брэдфордского университета, понятия не имея, что это. Он протестировал пробы воды, взятые из бочки, установленной на здании, ожидая найти там болезнетворные бактерии, и разглядел в микроскоп эти неизвестные округлые формы внутри амеб. Он решил, что это такие шаровидные бактерии, и назвал их «Брэдфордкокками». Наблюдали эти странные формы внутри простейших и другие исследователи, но никто из них не занимался их подробным изучением. Израсходовав исследовательский грант, ученый из Брэдфордского университета был вынужден закрыть свою лабораторию и передал пробы воды с амебами, зараженными непонятными организмами, своему коллеге Дидье Раулю из Марселя. Тот со своей командой обнаружил, что доселе неизвестные округлые структуры в амебах можно отнести скорее не к бактериям, а к вирусам. Они, точь-в-точь как вирусы, вторгаются в клетки, в данном случае в одноклеточных амеб, и с помощью их репликатора воспроизводят свои копии, пока хозяин не распадается. Но они были настолько огромными, что их можно было увидеть в обычном световом микроскопе, что не представляется возможным в случае с привычными возбудителями. Имея в своих ДНК по 1,18 миллиона спаренных оснований, эти вирусы содержат более 1000 генов – это невероятное количество по сравнению с 10 генами и около 10 тысяч спаренных оснований в таких патогенах, как ВИЧ, полиовирус или грипп. Пришлось переименовать «Брэдфордкокков»: исследователи назвали их мимивирусами – мимикрирующими под микробов (или бактерий) вирусами.

Впоследствии многие исследователи принялись искать представителей этой новой формы жизни – обнаруживались все более и более гигантские вирусы. Это превратилось в своеобразное соревнование. В 2008 году был обнаружен мамавирус, существенно отличающийся от мимивируса, поэтому ему и присвоили другое название. Затем, в 2011 году, в русле чилийской реки открыли еще более крупный «волосатый» вирус – мегавирус чиленсис (Megavirus chilensis), у которого насчитывается около 1,26 миллиона спаренных оснований.

В июле 2013 года я попал в новостной выпуск благодаря пандоравирусу – он побил все рекорды и со своими 2,5 миллионами спаренных оснований был признан самым крупным представителем этого класса.

Но уже через год, в 2014 году, ему пришлось уступить пальму первенства питовирусу сиберикум (Pithovirus sibericum) – он превзошел предшественников по размеру (0,5 на 1,5 мкм), но генов у него оказалось все же меньше, чем у пандоравируса. Тут, конечно, на первый план выходит его объем. Питовирус был обнаружен в сибирской тундре на глубине 30 метров в образце вечной мерзлоты, возраст которого оценивается в 30 тысяч лет. Он оказался в полтора раза крупнее пандоравируса. Так долго пролежав в земле в замороженном состоянии, он оттаял и ожил, точно зомби. Воскреснув, он, как ни в чем не бывало, оказался способен опять заражать и убивать амеб, как делал много тысячелетий назад. Слово «питовирус» происходит от названия огромного древнегреческого сосуда, в котором хранили провиант, пифоса. Эти исполинские вирусы оказались больше наших собственных клеток, а биологи всего мира лишь разводили руками. Я понял вот что: ведь если хорошенько разобраться, мы совсем ничего не знаем о вирусах. Ума не приложу, что бы я наплел, если бы журналисты вдруг снова пригласили меня порассуждать об очередном новоявленном патогене. Слава богу, пока меня никто не зовет.