Валерий Альбицкий: Дом охраны младенца

Следовательно, повышение заболеваемости и смертности среди питомцев Московского воспитательного дома в 1915–1917 гг. было обусловлено скученностью детей в связи со значительным уменьшением вывоза питомцев в сельские округа в условиях военного времени; предоставлением части помещений Дома раненым военнослужащим; ухудшением эпидобстановки в Доме; мобилизацией врачей на фронт и сокращением медицинского штата; уменьшением материальной поддержки Дома, функционировавшего ранее во многом на пожертвования благотворителей.

В целом, к 1917 г. грудные отделения и Окружная больница Московского воспитательного дома, способные оказывать специализированную педиатрическую помощь новорожденным, в том числе недоношенным, детям с хирургической, офтальмологической патологией, с инфекционными и другими заболеваниями, имевшие лабораторию и рентген-кабинет, представляли собой многопрофильное лечебное учреждение, нуждавшееся в реорганизационных преобразованиях (рис. 1).

События, начавшиеся в Петрограде в феврале 1917 г. и известные в истории как Февральская буржуазно-демократическая революция, привели к свержению монархии и установлению двоевластия Временного правительства и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Эти события значимо отразились на деятельности Московского воспитательного дома.

Первые преобразования по охране здоровья детей начались сразу после Февральской революции 1917 г. По распоряжению Временного правительства 4 марта 1917 г. Совет министров принял постановление, согласно которому Ведомство учреждений императрицы Марии было передано в ведение Министерства народного просвещения с назначением для временного управления при нем особых комиссаров. В Москве 11 марта 1917 г. все больницы этого ведомства переданы в ведение Московского городского общественного управления. 17 марта 1917 г. комиссаром по всем благотворительным учреждениям Москвы назначен член Московской городской управы В. Н. Григорьев, его заместителем – Н. М. Кишкин. 27 марта 1917 г. комиссаром по всем лечебным заведениям Москвы, неподведомственным Московскому городскому общественному управлению, в том числе Московского воспитательного дома, назначили князя Михаила Владимировича Голицына [23] ЦИАМ. Ф. 108, оп. 2, дело 1153. Л. 1, 6, 6 об. .

Хаос и беспорядок, царившие в то время в стране, не могли не отразиться на положении дел в Московском воспитательном доме, свидетельством чему являются архивные записи и документы.

3 марта 1917 г. Почетный опекун, управляющий делами Московского воспитательного дома князь А. Б. Голицын написал письмо в Петроград комиссару Мариинского ведомства Е. Ковалевскому: «Неопределенность положения Воспитательного дома волнует служащих. Возникло брожение среди рабочих, предъявляющих чрезмерные экономические требования, разрешение коих зависит от главного управления ведомства. Желателен Ваш скорый приезд. Благоволите телеграфировать, когда прибудете в Москву». Но ответа не последовало. И только после второго письма, написанного директором Московского воспитательного дома А. Серебряковым с пометкой «срочно», когда «положение дел вследствие сильного брожения среди рабочих было острое, не терпящее продления», Е. Ковалевский ответил. Он уведомил князя А. Б. Голицына в том, что приедет в Москву на пасхальной неделе на три дня. «Пока вы могли бы по примеру Петроградского воспитательного дома созвать совещание для обсуждения вопросов о желательном преобразовании и нуждах Московского воспитательного дома, причем председательство в этом совещании лучше бы всего возложить на старшего врача. Управление Домом пока пусть остается прежнее, но состав Хозяйственного Комитета можно бы несколько пополнить, а для медицинских дел образовать Медицинский Совет. С полным уважением, Е. Ковалевский» [24] ЦИАМ. Ф. 108, оп. 2, дело 1155. .

6 марта 1917 г. управляющий Московским воспитательным домом князь А. Б. Голицын обратился к уполномоченному новым правительством Москвы, комиссару М. В. Челнокову с просьбой «принять Воспитательный дом под покровительство, как в отношении продовольствия, так и по обеспечению наружного порядка на его территории», поскольку Дом был расположен по соседству с Хитровым рынком, где могли найти приют уголовные элементы, выпущенные из тюрем. В связи с этим 7 марта 1917 г. директор Московского воспитательного дома А. Серебряков написал на имя начальника московской милиции запрос с просьбой «временно командировать на территорию означенного учреждения милиционеров в числе не менее 10–15 человек, коим Воспитательный дом может предоставить помещение и пищевое довольствие» [25] ЦИАМ. Ф. 108, оп. 2, дело 1153. Л. 2. .