Дипак Чопра - Тело и ум неподвластны времени

Загоревшись открывшейся возможностью заново спланировать всю свою жизнь, я решил серьезно воспользоваться ею. Я отделался от всех старых стереотипов по поводу старости, загромождавших мой ум, и встретил свое второе рождение (событие, случившееся всего четыре года назад) с небольшим списком желаний. Я задал себе вопрос: «Чего бы я хотел, доживи я до 100 лет?» Сразу же мне на ум пришли следующие желания:

— Я хочу жить еще дольше, если это возможно.

— Я хочу оставаться здоровым.

— Я хочу, чтобы у меня всегда был ясный, живой ум.

— Я хочу быть активным и дееспособным.

— Я хочу быть мудрым.

Как только я записал все эти желания, случилось удивительное — оказалось, что все они в пределах достижимого. Я знаю, что нужно делать, чтобы быть здоровым сегодня, и могу продолжать жить точно так же и завтра. Я всегда был активным и дееспособным, так чего ради мне бояться, что однажды я сяду в кресло и никогда больше оттуда не встану?

Благодаря этому незамысловатому списку я превратил жизнь, да и сам процесс выживания из угрозы в желанную цель, поскольку в моем списке значились только те вещи, которых я действительно желал.

Есть общества, где долгая жизнь высоко ценится, и именно здесь, в окружении реальной жизни, мы находим лучшую лабораторию. Мы можем изучить целую популяцию людей, которым с детства прививали это стремление, и получим замечательные результаты.

Абхазия, отдаленный горный регион на юге России, — это страна почти легендарных долгожителей. Это единственное место, о котором я когда-либо слышал, где слово «прапрапрадедушка» применяется по отношению к живым. Эти сельские жители, большинство которых неграмотные крестьяне, славятся тем, что достигают почти невероятного возраста — 120, 130 и даже 170 лет.

Хотя этот регион долгое время страдал от таких эпидемий, как малярия и тиф (пока советские специалисты в 1930-х годах не осушили болотистые низменности), в Абхазии было впятеро больше столетних жителей, чем в других частях мира, причем 80 % этих долгожителей — слово «старик» никогда не применяется по отношению к ним — были активны и полны энергии. Для местных мужчин и женщин было обычным делом работать на чайных плантациях спустя многие десятилетия после достижения официально принятого в СССР пенсионного возраста — 60 лет, и этим чемпионам среди всех прочих сборщиков чая вручались, когда они достигали 100-летнего возраста, почетные дипломы долгожителей.

Веками в Абхазии были неизвестны пенсионеры, ведущие сидячий образ жизни, исключая разве случаи ухода на пенсию по инвалидности. Абхазцам испокон веков присуща любовь к тяжелому труду, и в архивах даже имеются сведения о том, что одна 109-летняя женщина все лето проработала на чайной плантации, получая зарплату за полную 49-часовую рабочую неделю.

В этой богатой стране с благодатным климатом, благоприятствующим вызреванию зерна, помидоров и прочих овощных культур, население жило за счет выращиваемых на огородах овощей и питалось молочными продуктами с небольшим количеством орехов, зерновых и мяса в качестве добавки к повседневному рациону. (Кефир, главный продукт в их рационе, долго пользовался славой пищи долгожителей.)

Несмотря на то что большинство долгожителей ежедневно употребляли в пищу сыр, молоко и кефир, общее потребление жиров и калорий было необычайно низким по западным стандартам, составляя в среднем от пятисот до двух тысяч калорий в день.

У нас, на Западе, люди с возрастом утрачивают свою мышечную массу, которая заменяется жиром, так что приблизительно в возрасте 65 лет тело мужчин и женщин наполовину состоит из жира, что вдвое больше, чем в двадцатилетнем возрасте. Для сравнения, все абхазцы-долгожители отличались стройным телосложением, имели прямую спину и твердые мышцы. Спустя много лет после ухода на пенсию старейшие люди продолжали вести активную жизнь на свежем воздухе — летом взбирались на высокогорные пастбища и копали картофель на своих огородах. Даже в случаях, когда происходила закупорка коронарных артерий или наблюдался сбой в работе сердечных сосудов, ходьба и лазание по горам — занятия, которым предавался каждый долгожитель, — видимо, устраняли эти физические ограничения.

Для меня Абхазия — это место, где традиционное понятие «старики» так и не укоренилось. Это слово было изгнано из лексикона абхазцев, а на его месте утвердилось другое — «долгожители». Эти люди вели неподвластный времени образ жизни: скакали на лошадях, работали под палящими лучами солнца и хором пели песни, причем самому молодому в хоре было 70 лет, а самому старому — 110.